Вера обиделась на характеристику, хотя частично была согласна.
Мама дома встретила их на удивление радушно. Хотя после того как они помирились, это было закономерно. Она крадучись похвалила дочь, что ее бойфренд выглядит довольным, но замученным, не то, что в прошлый раз - злой неудовлетворенный мужик с пышущим от каждого мускула здоровьем.
Вера не стала вдаваться в подробности ее заблуждения.
Позже сидели на кухне, пили чай. Заглушить «жор» Виктору, как и предполагалось, было нечем. Печеньки - не в счет.
Вера решила не упускать случай возобновить расследование.
- Мам, Анечка в последнее время не вела себя странно?
- Она всегда вела себя странно. В последнее время - особенно. Целую неделю не жила дома, телефон не отвечал. Я уверена, она была не у своего парня. Потом приехала взволнованная, глаза странные, в каком-то тумане. Сама довольная, светится вся. Говорит, теперь мы, мамочка, заживем по-другому, как захотим. Поцеловала меня и уехала.
Женщина закрыла лицо руками и заплакала.
Вера подошла сзади и обняла мать за плечи. Женщина продолжала.
- Больше я ее не видела. Живой. Полиция обнаружила ее в чужом обгоревшем авто. Сказали, что машина в угоне, и хотели обвинить Анечку в этом преступлении, сволочи. У нее же свой автомобиль был, зачем ей угонять, да и не занималась она такими вещами никогда. Она чтила законы.
Вера и Виктор многозначительно переглянулись.
- Я потом спросила, где ее-то машина. Они взяли номер, ответили, что она не в угоне и, если хотите, ищите сами. Вот так. Отчим твой заявление написал. Какое там - глухо.
Вера закусила губу. Вот она - ниточка. Анька еще давным-давно поставила на свое авто маячок, на свой мобильник и Верин – приложение, отслеживающее местоположение машины. Себе понятно зачем, Вере, чтобы когда она ее «заменяла» в музее, та пользовалась ее «колесами».
Теперь Платовой не сиделось на месте, но уйти быстро из дому она не могла. Маму жалко.
Пили чай еще долго, пока печеньки не закончились. Потом Вера поднялась в комнату сестры, нашла там запасной комплект ключей к ее «реношке», с грустью оглядела одичавшие без хозяйки углы и решительно произнесла:
- И уже иду, сестренка. Дождись меня, где бы ты ни была.
«Рено» нашлось на окраине, во дворике старого двухэтажного дома барачного типа, вполне жилого и населенного. Оставалась призрачная надежда, что Анька может квартироваться где-нибудь здесь, в этом бараке.
Вера постучала по колесам «Рено», покачала машину за капот. Сигнализация заставила выглянуть в окна недовольных жильцов да повозмущаться старушек на лавочке.
- Зачем безобразничаете? Сейчас милицию вызовем.
- Полицию, - поправила Вера всезнающих старушек. - Вы не знаете, чья это машина.
- Нам какое дело? Стоит тут вторую неделю, нас не трогает, мы ее не трогаем. И никто к ней не подходит.
- Понятно.
Старушки от изумления чуть не подавились, когда незнакомка со статным кавалером открыли машину, завели ее и укатили в неизвестном направлении. А зачем свою машину бить ногами и раскачивать-то - читался немой вопрос в их подслеповато-любопытных глазах.
В «Рено», в бардачке, лежал Анькин телефон. Конечно, разряженный.
Вера с трудом подсоединила его к прикуривателю, так дрожали руки. Она торопилась заглянуть в нутро телефона и одновременно боялась увидеть в нем нечто страшное.
Виктор взял ее ладони в свои и тихонечко сжал.
- Не волнуйся, все будет хорошо. Теперь я с тобой. И я тебе помогу.
Затем наклонился над ее ладонями и поцеловал кончики пальцев.
В любое другое время Платова бы поплыла бы от его невинной ласки и возомнила бы себе невесть что. Сейчас манипуляции «напарника» лишь отрезвили ее. Она резко отдернула руки.
- Пусти. Телефон уже можно включать.
Но никакой важной и интересной информации там не оказалось. Вера, только чтобы услышать родной голос сестры, перешла в «диктофон». Анька в музее приобрела черту наговаривать себе разные задания в диктофон как в ежедневник.
Платова пролистнула длинный список и почти коснулась пальцем экрана. Обратного пути может не быть. Она едва выпуталась из прежнего сестриного дерьма, а может попасть в еще большее.