– Сегодня, собираешься куда-то? – спросил я его.
– Нет, вроде.
– Вот правильно, сиди дома, учи, – наказал я, – и если че, я твой брат.
– Хаха, окей, – усмехнулся Мурзик.
– Да, так получилось. В общем все. Давай, на связи.
– На связи. Спасибо!
– Не за что пока. Учи, давай, – велел я снова и положил трубку.
Пока я говорил по телефону, мы успели спуститься по лестнице на первый этаж. Все от нас зависящее было сделано. Теперь от денег нас отделяли какие-то сутки и, чтобы скоротать их побыстрее я решил не ехать домой, а отправиться вместо этого к кому-нибудь в гости.
10
В типовой кирпичной десятиэтажке на пересечении Профсоюзной и Нахимовского располагалась модельная хата, в которой жили четыре двухметровые селедки, зарабатывавшие на жизнь, сидя на кокаиновой диете и время от времени прогуливаясь по подиуму или снимаясь для модных и не очень журналов. Нас познакомил мой школьный товарищ и с тех пор я часто заезжал к ним в гости. Все четыре телочки были из Иваново или Белгорода – словом, какого-то региона с повышенным уровнем радиации – именно этим они иронично объясняли свои потрясающие физические данные.
Зайдя в подъезд вместе с разносчиком пиццы и бодро взбежав по темной лестнице на второй этаж, я позвонил в дверь. Стены межквартирного холла были выкрашены в противный зеленый цвет, не то как в больнице, не то как в военкомате; побелка на потолках явно давно не обновлялась, а на пол, выложенный стремной плиткой неопределенного от грязи цвета, падали рыжие лучи жужжавшей на последнем издыхании лампочки Ильича. Прошло около минуты прежде чем замок наконец щелкнул, дверь распахнулась и передо мной предстала Света – вальяжная телочка в толстом бледно-розовом халате с капюшоном и длинными, закрывающими ладони, рукавами – у нее были красивые темно-русые волосы, сливавшиеся с мягкими чертами загорелого лица и матовыми локонами спадавшие на роскошную грудь третьего или четвертого размера. Меня приводило в восторг, что у такой высокой и при этом не полной телочки выросли такие. Открыв дверь, она со снисходительной улыбкой ответила на мое приветствие и поднесла к пухлым губам дымившуюся кружку с чаем.
– Марина-то дома? – поинтересовался я, переводя бесстыдный задорный взгляд с ее лица на вырез халата и обратно.
– Дома, – кивнула она, расслабленно глядя на меня своими томными полузакрытыми глазами.
Сделав глоток, она грациозно оперлась о дверной косяк и позволила мне войти. Наше общение обычно ограничивалось пресловутым «привет, как дела», но я знал, что она была нормальным типом. Думаю, в глубине души я ей тоже нравился.
Едва успев разуться и сквозь длинный узкий коридор бывшей коммунальной квартиры пройти на кухню, я был вновь остановлен – на этот раз Юлей, тощей загорелой телочкой, с крепкой, как баскетбольный мяч, задницей, аппетитно выдававшейся из ее плоской мальчишеской фигуры. У нее были кудрявые светлые волосы, наполеоновские планы и развеселый нрав – она вечно разгуливала по дому в трусах и, запивая икоту редбуллом, гоготала словно бравый солдат Швейк. «Юлькин!» – раскинул я руки, приглашая ее обняться. Неловко ойкнув, она хотела было прикрыть свои плоские сиськи ладонью, но, видимо, махнув на это мысленно рукой, таки обняла меня, прежде чем юркнуть в свою комнату. Пройдя между двумя рядами крашенных белой масляной краской деревянных дверей, я свернул на кухню. Там мутились еще две – Настя и Марина. Колдовавшая над кастрюлей супа Настя, породистая дородная блондинка с голубыми глазами и по-детски наивным выражением лица, на котором можно было нарисовать все, что угодно, приветливо улыбнулась мне, обнажив крупные белые зубы. Если бы меня попросили придумать для нее прозвище, я сходу ответил бы Тело – и это тело ничем бы не уступило Эль Макферсон. У второй – Марины, сидевшей на табуретке и красившей на ногах ногти, были прямые черные волосы, темные ничего не выражавшие глаза, фарфоровая белая кожа и маленькие вздорная грудь. Она почему-то считала меня своим бойфрендом – не смотря на то, что за пределами этой квартиры мы виделись всего пару раз. А я не спешил разубеждать ее и периодически заявлялся в гости, привозя с собой друзей и водку с редбуллом.
Когда мы только познакомились, я сразу запал на Марину, без раздумий предпочтя ее трем другим подругам, но с каждым днем все больше удивлялся своему выбору.