— Ребёнок проснулся, — говорит она Бегби, типа, разъясняя ситуацию.
Франко смотрит так, словно собирается убить их обоих на месте.
— Мать твою! Пошли, Кочерыжка, в спальню. Даже в своём собственном доме хуй дождёшься, чтобы тебя оставили в покое!
И он машет рукой в сторону двери.
— Чего вам там надо? — спрашивает Джун.
— Вопросы здесь задаю, бля, я. Сиди, бля, и занимайся своим сраным спиногрызом! — рявкает Бегби.
Он говорит об этом так, словно можно, типа, подумать, что это вовсе и не его ребенок тоже, прикинь? На мой взгляд, он в каком-то смысле, типа, не так уж далёк от истины. На настоящего отца Франко никак не тянет, прикинь… да и вообще на кого он тянет, наш Франко?
В принципе всё вышло красиво, как в кино. Никакого насилия, никакого шума, прикинь? Я вставил в скважину копию ключа, и мы, типа, спокойненько вошли внутрь. Одна из досок на полу за прилавком была фальшивая, придавленная сверху тумбочкой с кассовым аппаратом, а под ней лежал большой полотняный мешок, битком набитый башлями. Обалдеть! Мешок, полный шуршащих бумажек и звонких монеток. Мой билет в лучшие времена, чувак, мой билет в лучшие времена.
В дверь позвонили. Мы с Франко сначала слегка пересрались, решив, что это мусора, но это явился тот самый паренёк за своей долей. Мы ведь как раз для этого с Франко, типа, и раскладывали все бумажки и монетки на кровати, чтобы их, типа, разделить, прикинь?
— Получилось?! — восклицает паренёк, вытаращив глаза от удивления при виде добычи, лежащей на кровати.
— Сядь, на хуй, немедленно! И чтобы держал хлебало на замке на эту тему, понял? — рыкает Франко.
Бедный парнишка от страха чуть не обделался.
У меня возникает желание попросить Бегби полегче обращаться с мальчонкой, прикинь — ведь это, типа, этот котик навел нас. Он рассказал нам всю историю, даже выкрал для нас ключ, чтобы сделать, типа, копию. И хотя я ничего не сказал, Бегби всё равно прочитал всё у меня на лице.
— Ты чего думаешь, этот засранец тут же отправится в свою сраную школу и начнёт сорить бабками направо и налево, чтобы произвести впечатление на дружбанов и на девок.
— Нет, я не буду, — пообещал парнишка.
— Заткнись на хуй! — тявкает Бегби.
Парень снова чуть не делает в штаны от страха. Бегби поворачивается ко мне:
— А я бы, бля, именно так и сделал, окажись я на его месте!
Затем он встаёт и швыряет три дротика в доску для игры в дартс, висящую на стене, — да так злобно, чувак, кидает, со всей силы. Парнишка начинает трястись от страха уже не на шутку.
— Если есть хоть что-то на этом ёбаном свете хуже, чем сраные стукачи, — говорит он, выдёргивая дротики из доски, а затем вновь вонзая их в неё всё с той же злобной силой, — так это сраные болтуны. Тот пидор, что пиздит на каждом углу, опаснее любого стукача. Именно из-за таких гондонов стукачи ещё не вымерли от голода. А стукачи не дают сдохнуть мусорам. Нам же выходит полный пиздец.
И тут он швыряет дротик прямо парню в лицо. Я подпрыгиваю, а мальчик вскрикивает и начинает истерически рыдать, как припадочный.
Я замечаю, что Бегби швырнул только пластмассовое перышко, незаметно открутив металлический наконечник с остриём перед тем, как швырнуть дротик. Но парнишка от испуга заплакал и теперь никак не может успокоиться.
— Это была сраная пластмасса, ты, пизда тупая! Просто, бля, пластмасса!
Франко издевательски ржёт и отсчитывает несколько купюр пареньку плюс отсыпает кучу мелочи.
— Если полиция тебя остановит, ты всегда сможешь сказать, что выиграл их в Порти на ярмарке или в зале сраных игровых автоматов. Если скажешь, бля, хоть слово об этом любому хую, то не смей и надеяться, что полиция поймает тебя и отправит в блядскую колонию прежде, чем я доберусь до тебя. Ты всё понял?
— Ага… — отвечает мальчик, всё ещё трясясь, типа, от страха.
— А теперь пиздуй отсюда на свою субботнюю работу в магазин «Сделай сам». Запомни, если я хоть от одной пизды услышу, что ты трясёшь бабками перед кем-нибудь, ты и пёрнуть не успеешь, как придёт расправа.
Мальчишка хватает свои башли и сваливает. Бедный мудозвон почти ничего не получил — какие-нибудь жалкие двести фунтов от хабара в пять штук. Но для такого котёнка, как он, это обалденные деньги, если вы понимаете, о чём это я тут. Но поверьте мне, я всё равно считаю, что Франко слишком жёстко обошелся с салагой.
— Эй, чувак, этот парень помог нам заработать по паре штук каждому… э-э-э… я, типа, хочу сказать, Франко, может быть, ты с этим мудилой чересчур жёстко обошёлся, типа, прикинь?
— Я, бля, не хочу, чтобы этот подпиздыш расхаживал повсюду с пачкой ёбаных денег. Доверять малолеткам охуенно опасно, опаснее просто не бывает. У них же ещё ни на хуй соображения, верно? Вот почему я люблю грабить эти сраные лавки и квартиры с тобой, Кочерыжка. Ты — настоящий профессионал, совсем как я, и ты никогда не пиздишь лишнего. Я уважаю тебя именно за то, что ты охуительный профессионал, Кочерыжка. А когда работаешь с профессионалами, тогда и работа спорится, просекаешь, бля?
— Да… ты прав, чувак, типа, — говорю я.
А что тут ему ещё, типа, можно сказать, прикинь? Настоящие профессионалы. По мне, так звучит круто. Просто обалдеть, как круто!
Я решил, что хватит с меня жить с моей прародительницей — слишком геморройно выходит. Так что на время похорон Мэтти я решил остановиться у Гэва. Поездка на поезде прошла без приключений, но именно этого я, собственно говоря, и желал. У меня был с собой плейер и несколько кассет с записями группы «Foil», четыре банки пива и книга Г. Ф. Лавкрафта. Он, конечно, законченный фашистский уёбок, старина Лавкрафт, но умеет так закрутить сюжет, что мало не покажется. Я придавал моей роже выражение, которое называется «не смейте меня, суки, беспокоить, не то пожалеете», каждый раз, когда какой-нибудь улыбающийся осел с извинениями пытался протиснуться на сиденье напротив. Поездка прошла приятно и поэтому не показалась особенно долгой.
Новое логово Гаффа находится на Макдональд-роуд — туда-то я и решил закинуть копыта. Когда я добираюсь дотуда, я застаю хозяина в весьма пасмурном настроении. Сперва я думаю, что это потому, что я свалился к нему как снег на голову, но тут он объясняет мне причину своего расстройства.
— Вот что я тебе, Рента, скажу — дело все в этом уроде Грозе Ринга, — говорит он, в унынии качая головой и показывая мне на пустую гостиную, — я дал ему наличных, чтобы он привел в порядок это местечко, побелил, где надо, поштукатурил. Он мне утром и говорит: «Я поехал в строительный магазин» — и с тех пор этого урода и след простыл.
Моим первым порывом было сказать Гэву, что у него явно слегка поехала крыша, когда он для начала решил поручить эту работу Грозе Ринга, но когда он дал ему ещё и деньги вперед, то тут он уже явно спятил. Тут я догадываюсь, что вряд ли ему хотелось услышать от меня сейчас именно это, тем более я у него сейчас в гостях. Поэтому я без слов швыряю свою сумку в пустую комнату и приглашаю его прогуляться со мной в паб.
Я хочу узнать побольше о Мэтти, о том, что случилось с этим засранцем. Новость о его смерти, конечно, взволновала меня, хотя я не сказал бы, что потрясла.
— Мэтти даже не подозревал о том, что у него СПИД, — сказал Гэв. — Он у него скорее всего уже давно был.
— Пневмония или рак, наверное? — спросил я.
— Не-а, этот, как его, токсоплазмоз. У него случился удар, прикинь?
— А? — Я немного туплю сегодня.
— Печальный случай. Такое могло только с Мэтти случиться. — И Гэв покачал головой. — Он хотел увидеть свою малышку, маленькую Лизу, дочурку, которая у него от Ширли, прикинь? Ширли его к дому на пушечный выстрел не подпускала. Неудивительно, учитывая, в каком состоянии он находился в последнее время. Кстати, знаешь крошку Николу Хэнлон?
— Ну да, крошка Никки, конечно, знаю.
— Так вот, у неё кошка родила котят, и Мэтти взял одного котёнка. Этот засранец собирался подарить его Ширли, чтобы та подарила его дочке, прикинь? Вот он взял котенка и повез его в Уэстер-Хэйлс, чтобы подарить малышке Лизе, ну, типа, подарок для неё, прикинь?