Ветер громко завывал. Неподалеку от охотников обвалилось дерево, и кого-то понесла лошадь.
— Всем сомкнуться вокруг Его Величества! — приказал Эрингор.
Всадники окружили короля.
— Где лесничий⁈ — спросил он, не найдя того взглядом.
Ответом ему стал пронзительный крик.
— Найдем его, и этого проклятого медведя! — приказал король Агро.
Оставшиеся охотники его порыв не разделили. Всем хотелось вернуться домой и забыть неудавшуюся охоту, как страшный сон.
По следам они нашли лесничего. Эрингор слез с коня и осмотрел останки. Один удар лапой. Глубокие борозды когтей. Быстрая смерть. Медведь спешил. Чуял, что скоро придут остальные.
Эрингор не сомневался, что так этот монстр и будет их убивать. Исподтишка, по одному. Последней же жертве повезёт меньше всего. На ней медведь отыграется по полной.
— Ваше Величество, — Эрингор подошел к королю, — разрешите остаться и выследить медведя в одиночку, — заметив недовольное лицо правителя, он тут же добавил, — я добуду его шкуру в вашу честь.
— Хочешь все лавры себе забрать? — хмыкнул Агро, но улыбка сошла с его лица с очередным порывом ветра.
Охотничий азарт короля давно угас. Эрингор видел, что повелитель устал, замерз и… напуган. Ничто так не отрезвляет, как чужая смерть, надвигающаяся темень и страх. Но все же король сомневался и медлил с ответом. Эрингор преданно смотрел на своего повелителя и старался не думать о том, что его ждет. Первый рыцарь не может быть трусом и обязан защищать короля.
— Хорошо, добудь мне трофей. Я же не постою за наградой, — наконец, ответил король, отводя взгляд.
Эрингор забрал снаряжение и отдал одному из охотников своего коня.
— Зачем? — не понял мужчина. — Сделай из него приманку.
— Хватит и подстреленного утром кролика, — отказался Эрингор, хлопая своего верного друга по крупу.
Слишком многое они с конем вместе пережили, чтобы вот так пустить его жизнь, как разменную монету. Охотник неодобрительно покачал головой, но уздцы забрал. Уходили король со свитой быстро. Агро не терпелось покинуть, как он выразился, «этот проклятый лес».
Эрингор, проводил взглядом их спины, а затем развернулся и пошел в противоположную сторону. Как ни странно, в одиночестве оборотню сделалось спокойнее. Никто не отвлекал лишней болтовней, не мешал его звериному чутью настроиться на окружающее пространство. Слух Эрингора обострился. Благодаря выпавшему снегу и растущей луне в лесу было достаточно светло. Буря наконец-то утихла.
Выпотрошив внутренности кролика, Эрингор растянул капкан и вложил в него приманку. Оборотень не гордился этим поступком. Ловушка — тот же грязный трюк в неравном бою, но выбирать не приходилось. Выжить мог только один, и Эрингор собираться сделать все от него зависящее, чтобы это был он.
Оборотень припрятал неподалеку рогатину, забрался на дерево и стал ждать. Сначала его мысли крутились вокруг Ланы. Как она там? Наверное, сходит с ума от переживаний. Эрингор горько усмехнулся. Снова он не сдержал слово. Инстинкт самосохранения подсказывал, что если его не прикончит медведь, то это сделает жена.
«И чего исчадье бездны к нам привязалось?» — размышлял Эрингор, сжимая в руках лук и заранее приготовленную стрелу. Год, вроде, выдался хороший, не засушливый. Ягод и грибов в лесах росло достаточно. Вряд ли косолапый страдал от бескормицы. Для медведя-шатуна слишком рано. Только-только подходило время впадать в спячку. Так что же сделало хищника таким озлобленным? Что заставило медведя напасть на скот? Эрингор все же допустил, что на скотину тот напал из-за голода. Пропавшие охотники сами пошли по его душу, за что и поплатились. Прямо как Агро с его свитой…
Эрингор недовольно поморщился. Не нравились ему охотничьи забавы короля. Никогда не нравились.
Острый слух оборотня уловил хруст сломанной ветки. Он посмотрел вниз. К ловушке приближалась огромная туша. Словно черное безразмерное облако, она выделялась на фоне первого снега. Медведь двигался тихо, что было крайне необычно для его размеров.
Эрингор поднял лук со стрелой и затаил дыхание. Сейчас капкан захлопнется, и у него будет не более доли секунды, чтоб попасть в самое уязвимое место чуть ниже лопатки…