— Дорога правильная, — степенно кивнула незнакомка, — но лучше бы вам туда не ходить. Только не в ночь Самайна.
Тревога сжала сердце ледяными пальцами, но Женя отмахнулась от глупых суеверий. После случившегося она уже не верила в сказки: ни в страшные, ни в счастливые. Как глупо было доверять мужчине, который изменил с лучшей подругой? Григорий с самого момента знакомства производил впечатление особенного человека. Он был для неё прекрасным принцем, а оказался обычным лжецом.
От боли, пронзившей сердце в миг прозрения, Женя едва не умерла. Принять предательство было выше её сил, поэтому молодая женщина и сбежала из города, наполненного осколками разбитой веры. Гриша был для неё больше, чем любимым мужем. Евгения считала его смыслом своей жизни. А что теперь?
— Я спешу, поскольку хочу попасть в гостиницу до ночи, — вежливо сообщила она старушке и попрощалась: — До свидания.
— Никто тебя не остановит, — сделав шаг, вдруг быстро заговорила незнакомка. Взгляд пожилой женщины стал тёмным и тяжёлым, а голос вязким, как болотное бульканье. По шее Жени прокатилась волна морозных мурашек. — Не пригласит в дом и не поможет, если попадёшь в беду. Только не сегодня! Лишь ты сама сможешь спастись. Попроси о приюте, и никто не посмеет отказать путнику в эту ночь.
Не разделяя её предубеждений, Евгения осторожно поблагодарила:
— Спасибо, я это учту.
Оставив позади эту ненормальную, она прибавила шаг. Шла вперёд, но мысли то и дело возвращались к странным словам, сказанным пожилой леди. Женя знала, что люди, проживающие здесь, верят в древние легенды, но не понимала, зачем пугать прохожих. Или у старушки увлечение доводить припозднившихся туристов до нервного тика?
В одном бабка была права — надо укрыться до темноты. А ещё стоило как можно быстрее принять тёплую ванну и лекарство от простуды. Карта показывала, что до места назначения не так долго идти, но темнело очень стремительно.
Дождь уже лил стеной, буря набирала обороты, и вокруг молодой женщины будто сгущались призрачные тени. Казалось, что кусты шевелились совершенно иначе, чем если бы ветками играл ветер, и сердце то и дело сжималось от тревоги.
Впереди замаячил огонёк, и Женя радостно встрепенулась.
— С-с-сама-а-айн, — неожиданно зашипело вокруг, будто капли дождя падали не на стылую землю, а на раскалённый металл.
До слуха молодой женщины донёсся далёкий лай и ржание лошадей. Будто где-то проходила охота, и собаки загоняли дичь. В серебристых струях дождя ей почудилась чья-то фигура. Поддавшись нахлынувшей панике, Женя сбросила туфли и босиком кинулась бежать на свет, что маячил впереди.
Глава 5
— Джед О’Данн!
Громогласный голос древнего божества прокатился по загробному миру, тревожа неприкаянные души. Воин повернул своего коня и воззрился на тёмный вихрь, заклубившийся перед ними. Миг, и воронка распалась, осыпавшись пеплом прошедших столетий, а на месте вихря уже стояли три фигуры в длинных одеяниях и с посохами в руках.
Вперёд выступил самый старый из богов. Огладив полупрозрачно-серебристую, будто горный ручей, бороду, он поинтересовался у соседа:
— Верно, что нынешний Король Дикой Охоты умер в Самайн?
— Да, — отозвался тот, что стоял слева. — Чтобы не гневить богов счастьем, которое воин обрёл с женщиной, друид запретил ему обнажать меч в полную луну. В ночь Самайна в дом О’Данна ворвались разбойники, и Джед нарушил гейс [3], за что проклят навеки.
— Что же, сегодня небеса даровали ему шанс искупить свой проступок, — присоединился к разговору третий старец. — Мы ждём особую жертву.
Джед склонил голову, принимая волю богов. Он не помнил время, когда был живым, ничего не знал о своей смерти. Уже много десятков лет воин существовал в мире мёртвых, ожидая лишь одного — особенного года, когда боги благословят его возглавить Дикую Охоту. О’Данн поддался бы всеобщему возбуждению, если бы не странный зов, будоражащий его изнутри.
Может, спросить старцев, что за женщина тревожит его душу? Но порыв ветра унёс очертания богов и рассеял дым эфемерных одеяний. Будто по команде призрачная армия приблизилась к Королю, и воздух вспорол крик банши. Словно звук охотничьего горна он воззвал к участникам Гона.
Время пришло.
Темнота, разлившаяся в пропасти, сгустилась и стала осязаемой, в тумане проявились силуэты чудных домов-башен и яркие блики ночных огней. Века текли полноводной рекой, люди забывали о том, как надо разжигать священное пламя в Самайн. Лишившись возможности очищать свои тела и жилища, они становились лёгкой добычей призрачных всадников.