– А ну, князь, ударим! – смеясь, говорил Барятинский Петру, и они скакали на мятежников с какой-нибудь сотней казаков и разбивали их одним натиском.
– Кого поймаешь – вешай! – отдавал суровый приказ Барятинский казакам, и то там, то сям на деревьях вздергивались глупые ослушники.
Войско шло по трупам и меж трупов.
Петр смутился.
Война ли это?..
Наконец стали попадаться воровские казаки. С ними стычки были уже опаснее. Скоро добыли языка, и пленный сказал:
– Вся наша сила под Симбирском, там и батюшка Степан Тимофеевич!
– Значит, Симбирск еще не сдался?
– Завтра возьмем! – хвастливо ответил пленный. – Им там и жевать нечего.
– Завтра мы там будем!
Волнение охватило всех, начиная с начальников до последнего обозного.
«Поспеть бы!» – думал каждый, и войско почти бежало, поощряемое князем.
Они поспели под Симбирск и успели разбить Разина наголову. Сам он бежал, оставив на произвол судьбы своих приверженцев, и они головами своими расплатились за свое ослушание.
Бунт был прекращен с разбитием главных сил. Оставалось водворить порядок и добить остальных воров, рассеянных по взятым городам.
Войско Барятинского разделилось.
Он предложил князю Петру с полком стрельцов и одной сотней казаков идти на Тамбов, а оттуда вернуться в Саратов, где его будет ждать Барятинский.
– Ехать так ехать! – сказал Кряж, когда узнал про решение своего господина. – Будем их ловить да стегать!..
Князь Петр двинулся.
Тяжелой кровавой работы оказалось много, и князь с радостью бы вернулся в Москву, если бы в этой грозной роли палача-укротителя он не видел бы службы царю.
В Тамбове он забрал Ивашку Хлопова, тамошнего атамана, и сотню-другую пьяных казаков. Главная сила разбежалась, и князь послал ловить ее по дорогам, казня в Тамбове ослушников и вводя прежние порядки.
Усталый от тягостной работы, поздно вечером сидел он в воеводской избе, когда вошел Кряж и с таинственным видом приблизился к нему.
– Государь, – сказал он, – наши тут трех казаков полонили и с ними девку.
– Ну так что ж? – равнодушно ответил Петр. – Девку хоть отпустить, а тех в темницу до завтра, да в колодки забить!..
– Не то, – ответил Кряж, – а девка-то…
Князь невольно вздрогнул и поднял голову.
– Что девка?
– Девка-то, не во гнев твоей милости, та самая полька, что в Витебске-то.
– Анеля? – вскрикнул князь, вскакивая.
Кряж кивнул:
– Она самая! – и прибавил: – Узнала меня! На коленки стала, руки целует… Худущая!..
– Веди ее! Сюда веди!
– Мигом!
Кряж бросился к двери, а Петр беспокойно заходил по горнице.
Анеля! – и вся его юность мелькнула перед ним. Его молодая, горячая, его первая любовь!.. Анеля! С ней вспоминалось все, что есть самого дорогого в жизни…
Дверь скрипнула, и Кряж втолкнул в горницу молодую женщину с бледным, исхудавшим лицом.
XV
Одна из историй XVII века
– Анеля! Ты ли это? – воскликнул изумленный Петр, глядя на вошедшую.
Она порывисто рванулась к нему, упала на колени, протянула к нему руки и быстро заговорила:
– Князь, светлость моя! Не вели меня казнить. Ни в чем не виновна! Ради старого, помилуй меня!
Ее лицо выражало ужас. Губы побледнели, глаза расширились. Петр смутился и нагнулся поднять ее с пола.
– Что ты? Оставь! Никто не обидит тебя! Встань!
Она схватила его руку, прижалась к ней губами и облила слезами.
– Бог тебя мне послал! Пан Иезус! Благодарю тебя!
– Да встань! – повторил Петр, сильной рукой поднимая ее. – Лучше сядь тут да скажи мне, как это ты к ворам попала?.. Может, голодна? Есть хочешь? Эй, кто там! Кряж!
Два холопа вбежали на его крик.
– Снеди какой подать сюда да вина! Скажите Кряжу, пусть фряжского достанет! – сказал князь и снова обратился к смущенной и взволнованной Анеле.
– Сядь! Вот так! Да успокойся. Ишь как тебя напугали. Не бойсь! Ничего не будет с тобой.
Она села и, тяжело вздыхая, вытерла рукавом сорочки заплаканные глаза. Петр смотрел на нее с немой грустью. Что осталось от прежней веселой красавицы? Побледнели и ввалились щеки, поредели пышные волосы, потускнели горячие очи. А давно ли было все это? Кажется, вчера он спас ее и схоронил у жида в хибарке. Кажется, вчера он приходил к ней и она ласкала его и пела ему свои родные песни!.. Вот как сейчас он помнит, что с ним сделалось, когда исчезла она… Он даже вздрогнул… Кряж да Тугаев думали, что он с ума сойдет. И все прошло!.. Да, минуло десять лет. Срок немаленький… А куда она делась тогда? Что с ней сталось потом…
Слуги внесли вареную курицу с рисом, пироги, лепешки, холодную рыбу и кувшин вина с двумя чарами.