Портативное зеркало, извлеченное из еще одной сумки, позволило ей убедиться, что корона сидела на ее непослушных волосах под правильным углом. Девушка провела расческой по кудрям и локонам, приведя свои бледные светлые волосы к еще более дикому состоянию, чем раньше. Они не запутались, но определенно отдавали статическим электричеством. Со вздохом она вернула зеркало и расческу в сумку. Бикби никогда не суетилась над своими волосами; она давно поняла, что они делали то, что хотели, и не было способа их усмирить.
Стук в дверь оторвал ее от приготовлений.
Тотоби-Родолов улыбнулась своей зубастой улыбкой.
— Ты выглядишь чудесно, дорогая. Желаешь привлечь внимание молодого ходока?
У Биксби отвалилась челюсть, но она быстро закрыла рот, чтобы очень женственная дракониха не догадалась, что она ничего не знала о соблазнении молодых парней. Ей никогда не приходило в голову, что Кантор был кем-то большим, чем просто посвященным ходоком.
— Пойдем, Биксби. Вместе мы их ослепим, хочешь ты этого или нет. — Тотоби-Родолов сомкнула свои длинные пальцы на руке Биксби и осторожно направила ее к двери. — Это совершенно нормально не знать о том, что ты обворожительна. Я и сама часто не подозреваю о своей ошеломляющей красоте.
Озорное мерцание в глазах драконихи ясно дало понять, что Тотоби-Родолов наслаждалась возмутительным заявлением, которое она сделала.
***
Кантор сидел за кухонным столом госпожи Данте, истощенный от прогулки по коридору. Перед этим он принял настоящую ванну и не вздремнул. На данный момент он чувствовал себя как пойманная рыба, которая слишком долго висела на крючке. Ему было лучше и хотелось продолжить поиск дракона, но не настолько лучше, чтобы выйти за дверь. Ему нужно набраться терпения. Он ненавидел быть терпеливым.
Бриджер сказал, что он и Биксби остановились на его родной территории и убедили его сестру присоединиться к их экспедиции. Кантор покачал головой, недоумевая, какой будет сестра его нежелательной тени. Биксби сказала, что та была замечательной и заставила его потренироваться произносить ее имя. Это было труднопроизносимое слово.
Его глаза закрылись, и он не мог найти в себе достаточно живности, чтобы снова открыть их. Он тренировался выговаривать имя сестры дракона, чтобы не заснуть за столом. Он даже вспомнил, что надо подчеркнуть слог «Ро». Тотоби. Родолов. Тото. Би. Ро. Долов. Тотобиро. Долов. Тотоби. Родолов. Тотоби-Родолов. Если она хоть чем-то похожа на Бриджера, то, возможно, он мог бы называть ее «Тото» или «Би».
Что-то ударилось о его ногу, и толчок вызвал теребящую боль, протянувшуюся аж до пальцев ноги. Кантор открыл глаза, но не смог найти того, кто побеспокоил его. Он узнал, что у госпожи Данте были еще дети, кроме Марты, Гимо и Рутцена. Семеро детей толпились вокруг комнаты и только некоторые действительно помогали. Он пытался игнорировать суету вокруг него, когда мать и дети работали вместе, чтобы справить праздник. Ему это очень хорошо удалось, кроме Марты.
Марта заявила, что помогает тем, что поддерживает всех в комнате в радостном настроении. Она танцевала и пела, и стучала по кастрюлям до тех пор, пока Кантор не подумал, что с удовольствием заплатил бы ей, чтобы она ушла развлекать уток у пруда. Но у него не было денег.
Те несколько трапов, которые у него были, пропали. Он по глупости прикрепил мешок с деньгами к рубашке. Морская вода испортила его одежду, и у него были только теории о том, что случилось с трапами. Может их украли мужчины-бринсвиккеры? Может, деньги выпали из кармана где-то между гостиницей и морем или между морем и его нынешним месторасположением? Может, они упали в обманчиво мерцающие воды, в то время как те мужчины его окунали? Может, их конфисковала госпожа Данте как плату за того, что она для него сделала? К счастью, его рюкзак был сделан из хамперсмита и защитил вещи, которые находились внутри. Его нож («Ломтик») и шляпа, сделанная Ахмой, были в безопасности.
Госпожа Данте принесла ему то, что осталось от его одежды, когда он спросил об этом. Юноша смог удостовериться, что море сделало из ткани клочья… и в самом деле, она развалилась, когда он осторожно приподнял ее край. Он сомневался, что монеты в мешке добрались до этого дома.
Большим пальцем ноги он ткнул в плетеный тряпичный коврик на полу. Ему показалось, что он узнал некоторые из тканей, которые соответствовали одежде бринсвиккера, которую дал ему Рутцен. Брюки заканчивались ненамного выше его колен, так как он превосходил ростом маленьких человечков. Но мужчины-бринсвиккеры были округлыми в середине, так что талия вполне соответствовала Кантору. Они были широкими в плечах и грудной клетке, поэтому рубашка, которую носил Кантор была ему в пору, но рукава заканчивались на локтях. Если он поднимет голову вверх, то рубашка выставит наружу его живот. И, конечно же, обуви его размера не было.