Тотоби-Родолов очаровала его. Ей была присуща живость, которая, как подозревал Кантор, была жеманством. Но он забывал о том, чтобы не вестись на эту уловку каждый раз, когда она начинала рассказывать о своей жизни в качестве константы ходока-дипломата. Кантор сосредоточенно слушал, когда она рассказывала истории об аристократах на Дерсоне. Когда она меняла тему, чтобы излить потоком информация о рынках и причудливых закусочных в городе Пидмахар, столице Эрринпау, он терял интерес.
Он не мог понять почему та, которой дали возможность работать с главами государств ради улучшения положения людей, могла быть увлечена покупками и блаженством в отношении торговых соглашений.
И его беспокоили истории, которые она рассказывала о двух ходоках, которые были ее спутниками. Он всегда считал, что ходоки по определению должны были брать на себя благородный образ жизни. Честь, честность, мужество, сострадание и любезность отличали этих мужчин и женщин как элитарную группу. Самым показательным аспектом их характера была преданность Примену, Его учениям и Его заповедям.
Тем не менее, Хиларилл подделал личность и жил тем образом жизни, на который не имел права претендовать, а Ракама, тот, кто мог стать ходоком, вместо этого избрал сопутствие Хилариллу, доставлять ему информацию, в которой тот нуждался, тайком выполнять его собственные задания и вводил в заблуждение всех тех, с кем общался.
Такая нечестность со стороны обоих людей, высокомерие Хиларилла и трусость Ракамы, заставили желудок Кантора сжаться. Размышляя обо всем том времени, когда Ахма и Одем шептались о Совете, Кантор пришел к выводу, что они знали об этом искаженном представлении. Они намеренно научили его возвышенному взгляду на благородство ходоков и скрыли неприятный аспект коррупции.
Зачем? Почему они так долго скрывали правду, так далеко зашли, что выпустили его в мир, работающий под такими заблуждениями? Наставник Биксби явно не делал подобных вещей.
Он решил посетить Ахму, прежде чем отметиться в Гилеаде и предстать перед Советом Путешественников по Мирам.
Кантор поднялся со стула, на котором отдыхал. Празднование и чувство товарищества — это хорошо, но ему нужно было сосредоточиться на будущем. Он ежедневно подталкивал себя идти дальше и дольше. Скоро он будет в состоянии путешествовать. Он провел с семьей Данте десять дней, за это время отец семейства нанес им визит и вернулся в мужской лагерь взяв с собой Рутцена. Он находил динамику семьи необычной и увлекательной. И он был еще более впечатлен своей путешествующей семьей. Их беседы выявляли интеллект его товарищей. Бикби и оба дракона имели мнение, заслуживающее внимания.
Тотоби-Родолов была единственной из них, кто побывал в учебном центре для ходоков. Она сказала ему, что такие дружеские обсуждения были обычными в течение дня, в котором он бы изучал культурное разнообразие. Она предупреждала, что дискуссии в гильдии часто превращались в дебаты, а дебаты иногда превращались в споры, но все же мысль об этом заинтересовала Кантора и возобновила его стремление добраться до следующей части его приключения.
Он считал, что выздоровел достаточно для того, чтобы отправиться в путешествие. Но у него все еще не было собственной одежды. Возможно, это было незначительной проблемой, но она была той, что останавливала его каждый раз, когда он задумывался над тем, что хотел бы покинуть дом Данте.
Он вышел из длинного, невысокого здания, являющегося собственностью госпожи Данте. Юноше не мешало то, что он был не обут, поскольку привык ходить так большую часть времени в доме Ахмы. Он ступал осторожно, помня о том, насколько много уток пользовалось всем двором, чтобы отложить свои отходы. Утки в бешенстве направились к нему, они ожидали, что кто-то из двуногих животных накормит их. К счастью, он захватил с собой миску с отходами из дома госпожи Данте, чтобы бросить кусочки в крякающую толпу.
Он опустошил контейнер, потряс его вверх дном и засунул под руку. Утки узнали жест, указывающий на то, что больше нет еды, и ушли в перевалку, некоторые жалуясь, а другие просто шумя.
Из двора Данте, Кантору открывался прекрасный вид на коварное море, горб горного хребта и обширную зеленую долину на западе. На лугу были рассеяны три поселения. В небе над этим невозмутимым пейзажем летали драконы, они ныряли и падали чисто ради того, чтобы испытать радость полета. Кантор насчитал дюжину. По сравнению с ними, даже крупные охотничьи птицы выглядели небольшими.
Двое из драконов летели бок о бок, приближаясь к краю моря близкого к владениям Данте с более деловой траекторией, чем демонстрировали остальные представители их вида. Тотоби-Родолов и Бриджер возвращались с Биксби, сидящей на спине Тотоби-Родолов. Они были на рынке. Снова. Совершение покупок занимало большую часть времени Биксби, а ее подруга-дракониха помогала ей в задаче посетить каждый рынок и каждый магазин в долине. До сих пор Кантор не видел никаких указаний на то, что у этих троих были серьезные намерения по отношению к пожизненной приверженности креду ходоков.