— Товарищи, которых предложил второй секретарь райкома, по-моему, оба достойные. Мы ничего не имеем против. Но у меня вопрос не к ним, а к секретарю райкома: раз вы решили послать этих товарищей делегатами от нашей парторганизации, — тогда зачем собирали нас? Вы хотите, чтобы мы, как послушные овечки сидели, а когда требуется — дружно поднимали руки?! Это не в духе перестройки. Какой тут разговор о демократии? Это — диктат. Но времена такие прошли. От имени партгруппы участка предлагаю третью кандидатуру — Андрея Гусева. Бригадира вальцовщиков. — Коротко охарактеризовав его, оратор отправился на свое место.
Лаврушина проводили аплодисментами. И тотчас были предложены еще кандидатуры. И каждый бурно отстаивал свою. Каранатов тут показал себя. Он понял, что первый раз пошел против воли сотен людей, и признав внутренне поражение, решил не допустить самотека, поднялся и громовым голосом заговорил, призывая к порядку.
— Товарищи, мы можем бесконечно называть достойных. Коллектив большой. Но раз вы заговорили о демократии, то и поступим демократично. Давайте за предложенные пять кандидатур проголосуем. Поочередно за каждого. И отберем троих из них. Тех, за кого будет больше голосов. А из троих одного выберем тайным голосованием. Как, принимается?
— Принимается!
— Согласны!
В список для тайного голосования были включены три кандидатуры: Радин, Осипов, Гусев. Когда вскрыли урны и подсчитали, меньше всех голосов против получил Гусев.
Никаноров подумал, как чутко уловил Бухтаров настроение коммунистов. Нет, видимо, прав оказался, когда настаивал на его кандидатуре. Пусть потерял хорошего начальника цеха, зато секретарь парткома принципиальный. Не пластилиновый. И не нудный, как Бурапов. А стихию, массу — лучше не трогать.
Перед открытием партийной конференции на «Красном вулкане» была закончена подготовка к переходу на новую технологию производства продукции из борсодержащих сталей. Министр позвонил Никанорову поздним вечером и поздравил его.
Глава XVIII
Москва! Она в последние дни не выходила из головы Никанорова. Для поездки в Министерство имелось немало хорошего, что могло порадовать руководство. Далее. Пользуясь случаем, надо было в то же время забить несколько таких вопросов, разрешить которые способна только Москва. Доложу, думал директор, что в производстве крепежа из новой стали результаты достигнуты прекрасные. «Налипания» на резьбу не стало. Автоматы работают как часы. Годность продукции стопроцентная. Однако полностью перейти на технологию изготовления продукции из борсодержащих сталей заводу мешает три «но». Первое «но» — нет самой стали. Это зависит не от нас. Перестройка производства черной металлургии — компетенция самых высших инстанций. Надо выходить на министра. И еще выше.
Второе «но». Даже если не нынче-завтра мы получим сталь, все равно полностью перевести производство на новую технологию изготовления продукции не сумеем. Институт «Ктиметиз», с которым заключен договор, обязательства свои не выполнил. Он должен был ввести в отраслевые стандарты применение борсодержащих сталей. Однако не сделал этого.
Третье. В чертежах УКЭР-Газ тоже должно быть введено указание о допустимости применения этой стали. Оно тоже не сделано. Необходимо решить эти «но». Надо включать министра, чтобы ввести в действие, как говорится, тяжелую артиллерию.
И в самом деле, перевести черную металлургию на производство борсодержащих сталей — вопрос неимоверной сложности. Даже при всей очевидности экономической выгоды. Проще решить вопросы, которые в компетенции института.
Вскоре, договорившись с министром о приеме, директор «Красного вулкана» уехал в столицу, где прожить пришлось гораздо дольше, чем предполагал. Вместе с министром был на приеме у заместителя Председателя Совета Министров, потом в ЦК. Поставленные вопросы приняты, даны команды для исполнения. Никанорову понравилась эта поездка, как и события, которые пришлось пережить после возвращения из столицы. Первое было связано с Ольгой. Столько к ней не ездил. Все это время он мучительно ожидал, какие же шаги сделает шофер второго секретаря райкома партии. Скажет ли ему? Если бы сказал, Каранатов давно бы пригласил на беседу. И неизвестно еще, чем бы закончилось. Однако пока все тихо. Значит, бояться нечего. Но надо быть более осторожным. Пора и навестить, иначе совсем человека забыть можно. Да и ей каково? Давно не ел ее чебуреки! Как она вкусно их готовит! Объедение! Чем больше ешь, тем больше хочется. Ольга! Иногда Никанорову казалось, что он не выдержал бы той нагрузки, которая свалилась на его плечи, если бы не она.