Я попыталась прокрутить в своей голове дорогу от лифта и вспомнила, что видела ведра с краской и тряпки со швабрами, когда шла сюда. И почему только сейчас... Я приподняла брови и произнесла сквозь раздражение на саму себя:
–Ремонт, значит...
Недолго плутая, я вышла в холл, где было темно. Стены пахли сыростью и свежестью. Пол был покрыт каким-то налётом извести или пыли. В центре стоял рояль. Я подошла к нему.
И снова это чувство! Дрожь прошла по всему телу...
Часть 2.
В след за эхом в холле раздалась тревожная музыка.
– Испугалась?! – начал злорадствовать женский голос.
– Да, – после недолгой паузы ответила я – как мне попасть на 4 этаж?
Незнакомка рассмеялась и продолжила:
– Это все что тебя сейчас волнует?
Я подошла ближе и рассмотрела её лицо. В темноте её образ расплылся, поэтому мне было сложно выбрать правильный формат общения. По голосу я определила, что ей было примерно столько же лет сколько и мне. В темноте я смогла разглядеть только это и её цвет волос – блондинка.
Я не имею предубеждений против этого цвета волос, но все же она показалась мне немного странной. Что она делает тут в такое время и, если тоже абитуриентка, то почему не торопится? И её смех… он был таким злорадным и истеричным. Что я даже позабыла о той внезапно появившейся злостной мелодии. Так смеются психопаты перед убийством или после того, как сбежали с тюрьмы. Мне стоило бы убежать звать на помощь. Но инстинкт самосохранения у меня был напрочь отбит.
– Любой другой на твоём месте уже закричал бы или побежал к выходу, – сказала она и, как мне показалось, улыбнулась.
– К счастью, я не любой другой, и третий зал сам себя не найдёт.
– В этом мы с тобой похожи.
Нагнетающая атмосфера испарилась после этих слов. Будто со мной говорил уже другой человек. И я поняла кое-что важное:
«Ей нужен тот же зал, что и мне».
–В этой темноте я наткнулась на рояль. Сложно пройти мимо этого прекрасного музыкального инструмента и не исполнить что-нибудь. Я увидела лестницу и подумала, что раз выход я уже нашла, то почему бы и нет. Я уже собиралась уходить, как услышала чьи-то возгласы про... кажется, ремонт? Звук шагов приблизился. Когда я разглядела силуэт, мне захотелось припугнуть тебя, что я и сделала. Но ты не испугалась…
–Я испугалась, – отрезала я.
–Тогда почему даже не дёрнулась, не говоря уж о побеге?
–Крики не решают проблемы , и здесь должно быть безопасно. Ты сказала, лестница?
Она встала и протянула левую руку:
– О, да.
Я поняла, что эта девчонка очень артистична. Там и правда была лестница.
– Советую поторопиться.Пару минут назад я узнала, что сегодня не линейка, поэтому не знаю, на что опаздываю.
– Какая линейка? – она снова рассмеялась, только уже более человечески, – А… Ты заявку на поступление не читала?
– Ну… как сказать… Читала, раз уж пришла сюда… и пришла даже почти вовремя, просто...
– Хорошо, – снова улыбнулась она, – тогда ты, наверное, знаешь, что мы завтра уезжаем в другой «регион», который на другом материке?
– На другом «что»?
Сначала я подумала, что это очередной розыгрыш, но следующая речь звучала довольно убедительно:
– Вижу, ты читала немного не внимательно. Линейка будет 1-го сентября. И в том колледже, в который тебя сегодня распределят. Мы с тобой из одного города и даже попали в один зал комиссии, вероятность того, что мы попадаем в один примгнос очень велика. Если ты ещё и хорошо учишься как я, то так и будет. И мы увидимся завтра на отправке.
– А на сколько мы поедем туда?
– На 10 месяцев. Но ты можешь выезжать по определённым причинам, так что это не срок. Твои родные тебе не рассказывали?
Я попала в неловкое положение. Снова...
– Они… Видимо, это должен был быть сюрприз.
Я постаралась изобразить улыбку после этой фразы.
– А, вот как. Хочешь, я помогу тебе собрать вещи, ведь этот сюрприз оказался для тебя очень неожиданный. Я собирала вещи всю неделю, знаю как это сложно.
Мне она показалась в этот момент слишком навязчивой.
– Спасибо за предложение, но у меня не так много вещей. Как-нибудь в другой раз, – сказала я и улыбнулась ей, чтобы мои слова не казались такими холодными, какими они были.
– Если будет этот другой раз, то хорошо. Пойдём?
– Ага.
– Чуть не забыла! Как же тебя зовут? Я Вивиан. Вивиан Оллфорд.
– А я Эмили...Хейг.
Пока мы поднимались по лестнице, в голове звучали такие мысли:
«Я давно ни с кем не разговаривала, а за сегодня это уже второй... нет, даже третий человек! Сейчас я воспринимаю людей иначе, нежели полгода назад. У нас одна цель, и я чувствую некую связь. Но также я чувствую, что этот зал единственная связующая,и кроме него нас ничто не объединяет... Мне не стоит говорить, что у меня не осталось никого из близких. Это было бы… слишком драматично на данный момент».