Мне не по себе в этом месте, но, пожалуй, такого веселья в последние годы со мной не случалось, отчего мне саму себя становится жалко, ведь мы ничего не делаем, только пьем и наблюдаем за людьми.
Вернее, мы наблюдаем за единственным человеком.
За Крюком.
Я недоумеваю от одного только прозвища, но любопытство все равно берет верх. Кто этот парень, ради которого они всегда приходят именно в это место?
Мария клянется, что он ее родственная душа, поэтому проводит здесь каждые выходные. Глаза ее начеку, а ноги наполовину раздвинуты в надежде, что он спустится со своей башни из слоновой кости, и она сможет его увести.
– Расскажи о своем мужчине, – прошу я Марию, делая глоток шампанского и рассматривая помещение.
– Тьфу, не заводи ее, – Энджи стонет.
– Это случилось около месяца назад, когда я сидела в баре с коктейлем. Толпа расступилась, и, клянусь тебе, там был он. Сидел, как, сука, бог, в дальней кабинке, окутанный сигаретным дымом, – Мария расплывается в улыбке.
– Ты подошла к нему? – спрашиваю я.
– Ага, конечно, – смеется Энджи. – Для этого ей пришлось бы пробраться через толпу лакеев.
– Лакеев? – я удивленно приподнимаю голову.
– Он всегда окружен толпой мужчин, – подруга пожимает плечом.
– Может, он… из этих? – мои брови взлетают к линии роста волос.
Пока Энджи смеется, Мария хмурится.
– Между нами пробежала искра.
– Такая сильная, что потом он даже не захотел познакомиться, – фыркает Энджи.
– Он занятой человек, – возражает Мария, смахивая с лица прядь волос. – Но именно поэтому мы и здесь. В один из вечеров он меня отыщет.
– Отыщет и заберет в постель, где разделит на части своим огромным членом, – Энджи округляет глаза и разводит руки до ширины плеч.
– Звучит реалистично, – хихикая, я потираю лицо.
– Девочка, зачем ты вообще пришла, если все время перечишь? – Мария кривит губы. – Могла бы остаться дома и избавить нас от проблем.
Я съеживаюсь. Желудок горит от чувства вины.
– Прости, я верю тебе, правда, – я переплетаю пальцы на коленях. – Просто ты говоришь о нем, как о каком-то мифическом персонаже…
Она закатывает глаза.
– Венди, он не похож на плод воображения. Он бизнесмен. Этот бар принадлежит ему! – она хлопает ладонями по подушке сиденья.
– Он владелец? – я вскидываю бровь.
– Я так думаю. Он не каждый раз здесь, но когда появляется, то всегда заходит с черного хода и садится на одно и то же место, – Мария, сделав глоток шампанского, указывает на кабинку в дальнем углу: на пустое место в переполненном зале. – Удача все равно на моей стороне. Я это чувствую.
Она постукивает длинным красным ногтем по виску.
Я наклоняюсь и прислоняю бокал к ее бокалу, пытаясь восстановить мосты, которые, судя по всему, я сожгла еще до того, как их успели построить.
– Думаю, ты права. Сегодня тебе наверняка улыбнется удача.
Мария посмеивается – это первая искренняя улыбка, которую она мне подарила. Я успокаиваюсь: быть может, у меня все-таки получится постигнуть азы этой дружбы.
Внезапно я чувствую теплое покалывание в затылке. Меня охватывает странное тревожное ощущение, как будто за мной наблюдают. Я оборачиваюсь, но никого не замечаю.
Странно.
Допив шампанское, я встаю и наклоняюсь к девочкам:
– Я скоро вернусь. Мне нужно в уборную.
– Эй, – кричит Энджи, когда я уже почти вышла. – В том, что внизу, всегда очереди. Справа от бара будет коридор. Там дальше есть туалет, которым не так часто пользуются.
Я киваю.
Запомнив ее указания, я начинаю пробираться сквозь толпу посетителей. От шампанского зрение затуманивается, и я, споткнувшись, в кого-то врезаюсь.
– Черт! Прошу прощения, – руки инстинктивно тянутся вверх и врезаются в чью-то твердую грудь. Грубые ладони обхватывают мои плечи – от теплого прикосновения незнакомца по коже ползут мурашки.
– Грязные слова для такого красивого ротика.
Низкий голос с британским акцентом ласкает мою кожу, как шелк, обволакивает до дрожи в позвоночнике. Хватка его усиливается, ладони скользят по рукам, пока не доходят до плеч. Мои пальцы все еще прижаты к его груди, к мягкой черной ткани костюма. Дыхание сбивается, когда он смотрит на меня своими глазами, лазурными, точно стекло, и чарующими своей красотой.
Разорвав зрительный контакт, я наконец понимаю его слова.
– Что?
Он улыбается. Я замечаю его высокие скулы и это естественное сияние, которое подчеркивает точеные черты и резко контрастирует с черными бровями и взъерошенными волосами.