- Гарри.
Один из крайне неприятных агентов. Ох, некоторые из них очень подлые ребята. Они приходят на игры вместе с представителями университетов и рекламных компаний, обещая вам интересные предложения, которые должны принести славу и деньги. Или же заказывают девочек, которые могут обслужить вас по полной. Например, я впервые прикоснулся к искусственной груди, когда мой агент любезно заказал доставку спец. услуг ко мне на дом. Усвоил ли я урок? Ага, импланты и близко не так хороши, как настоящая плоть.
Роландо качает головой, от чего капельки воды брызгают в стороны с кончиков его дредов.
- Харрисону лучше получить травму, или же он потеряет эту красотку.
- Ему вообще не следовало ее брать. Это глупо. Не говоря уже о том, что он играет в русскую рулетку с комитетом по правонарушениям. Который угробил карьеру более успешных и лучших игроков за гораздо менее значимые нарушения.
Услышав тон моего голоса, Роландо бросает на меня взгляд, а его выражение лица становится напряженным, пока дождь непрерывно бьет по его плечам.
- Думаешь, все так просто? У тебя уже есть деньги, - он хмурится. - На тебе не висит забота о двух братьях или сестрах, и тебе не нужно по ночам проверять свои простыни на наличие тараканов.
Его слова будто затягивающаяся удавка вокруг моей шеи. Должен ли я почувствовать себя виноватым? Возможно. Может мне следует кивнуть и заткнутся. Хотя, не думаю, что он заметит, так как все еще набрасывается на меня с обвинениями.
- Ты не имеешь подобных проблем. У тебя есть семья, которая... - Роналдо резко прерывается, а его глаза округляются от ужаса и сожаления. - Черт, мужик, я не это имел в виду.
- Нет, ты прав, у меня все было хорошо, - я отказываюсь сожалеть о потере всего этого. - И ты можешь называть меня высокомерным сученышем, если хочешь. Но Харрисон, ты, я, у нас есть талант добиться всего своими силами. А не сосать хуй у каких-то агентов за их фантастические игрушки.
Ноздри Роладно расширяются, а линия рта напрягается, но буквально через мгновение его выражение резко сменяется на усмешку, за которой следует смех.
- Дерьмо, как по мне, Боец, то тебе не нужно ходить на внеклассные занятия.
- Мне? - я фыркаю. - Ты - тот, кто только что разъяснял дифференциацию нашего воспитания.
Его лохматые брови приподнимаются, и он бросает на меня насмешливый взгляд, как и всегда, когда я несу всякую нравоучительную чушь.
Мои щеки начинает заливать румянец, который только усиливается от следующих слов Роландо:
- И в этот момент мне стоило бы еще раз сделать ударение на различии в нашем социально-экономическом статусе при встрече лицом к лицу с потенциальным агентом, имеющим ресурсы для заманивая хороших игроков.
На мгновение мы замираем, глядя друг на друга, а затем хохочем.
- Гребаный специалист по социологии, - бормочу я.
- Я - Генри-мазефака-Хиггинс. Или ты хочешь проверить меня на грамотность как Элизу Дулитл? (Генри Хиггинс и Элиза Дулитл главные персонажи пьесы Шоу "Пигмалион" - прим. пер.)
- А ты хочешь, чтобы я это сделал? Ты проиграешь мне в этой игре, мужик.
Роландо морщится, показывая мне средний палец, а затем возвращается к первоначальной теме нашего разговора.
- Мы оба знаем, чем все обернется с этими агентами. Они будут сосать нам члены.
- Кто будет сосать член? - говорит Грей, становясь между нами и кладя руки нам с Роландо на плечи.
- Харрисон, - говорим мы хором.
- Звучит здорово, - Грей еще раз хлопает нам по плечам. - Так мы идем? Или вы двое собираетесь торчать здесь под дождем, сочиняя стихи о членах?
Предварительно мы договаривались сходить поесть пиццы. Другие ребята собирались смотреть сегодня игры NFL в баре Дино.
Я же не хочу ни пиццы, ни идти в бар.
- Я домой, хочу высушиться и вздремнуть.
- Слабак.
- Зато выспавшийся, - я закидываю сумку на плечо и направляюсь к своей машине. Мое тело насквозь промокло и болит от усталости, которая по сути никогда не проходит до конца. Но не это меня беспокоит, а та пустота, что постоянно таится в моей груди. Она усугубляется день ото дня. Растет.