Со вздохом Карен подняла дорожную сумку и пошла между рядами кресел. Это возвращение должно было бы стать для нее триумфальным. Началом новой, блестящей жизни. Но Карен чувствовала, что ее снова ждет… катастрофа.
Нейл сидел за высоким кухонным столом, вперив взгляд в трещину на стене над раковиной. «Боже мой, – горько думал он, – вот так весь мир рушится от одного удара грома». Меньше всего он ожидал, что Карен узнает в Калифорнии о его связи с Сантини. С этим подонком!
– Нейл! Это правда?
Он не мог поднять глаза и ответил охрипшим голосом:
– Да.
Карен закрыла глаза. Она еще надеялась, что все это ложь – лишь грязные сплетни, без которых Голливуд просто жить не может.
– Почему ты ничего не рассказал мне?
Нейл невесело рассмеялся:
– Как ты думаешь, что я должен был тебе сказать? «Кстати, дорогая, это ничего, если я педераст?»
– Не говори так!
– А что, это ведь правда! Для вас, людей так называемой правильной ориентации, я и мне подобные все равно что прокаженные. О-о, я знаю, вы твердите, что относитесь к этому без предубеждения и с полным пониманием, но в душе вы считаете нас выродками и отверженными.
– Прекрати! – Глаза ее сверкали. – Как ты смеешь ставить меня рядом с такими людьми? Я, черт побери, действительно человек справедливый и без всяких предубеждений. И я не собираюсь притворяться.
– Но ты же не поняла меня!
– А ты хотя бы пытался дать мне такую возможность? Нет! Вместо этого ты позволил мне узнать обо всем от этого… пошлого ничтожества! – Она схватилась за спинку стула. – Сколько времени ты был… – И умолкла, не зная, какое слово употребить.
– Долго. Все началось еще в школе, но никто не знал. Наверное, это был самый долгий секрет во всей истории Голливуда. Даже сейчас, после стольких лет, правду обо мне знают лишь несколько человек.
Он замолчал, чувствуя неловкость.
– Я хочу знать все. Все!
Нейл вздохнул, не зная, с чего начать. Наконец он нашел нужные слова, но так и не смог смотреть Карен в глаза.
– Я старался скрывать эту сторону своей жизни, назначал свидания молоденьким актрисам, партнершам по фильмам, снимался для журналов с самыми шикарными женщинами, даже пару раз обручался. Часто, если становилось совсем невмоготу, потихоньку улетал на выходные в Сан-Франциско. Я научился всяким хитростям, чтобы избегать репортеров, даже переодевался, и менял внешность, нанял себе личную охрану, в общем-то бандитов, которые сразу зверели, если кто-то отваживался подойти слишком близко к кинозвезде, – ведь я платил им за это огромные деньги. Когда все-таки пошли слухи и это стало серьезно угрожать моей карьере, студия, чтобы предупредить скандал, предприняла единственно верный шаг, который успокоил прессу. Они свели меня с Лорной Мартин – эдакой эротичной восходящей кинозвездочкой, которая играла какую-то маленькую роль в моем последнем фильме. После короткого ухаживания, которое широко освещалось в прессе, мы поженились.
– Ты… занимался с ней любовью? – Карен задала этот вопрос, не поднимая головы.
– Два раза. Она была единственной женщиной в моей жизни до тебя. Когда у меня уже не осталось сил разыгрывать этот спектакль, я стал искать удовольствия в другом месте, только теперь я был очень и очень осторожным. Через восемнадцать месяцев мы с Лорной разошлись.
Карен сжала кулаки, боясь задать следующий вопрос. Но она знала, что не успокоится, пока не сделает этого.
– Когда у тебя была последняя связь? Я имею в виду с другим мужчиной.
– Больше двух лет назад, – солгал Нейл. – Я потому и не смог быть с Роном, что уже не чувствовал того, что раньше. Я начал меняться. А потом встретил тебя, и с того вечера, когда мы были впервые вместе, я понял, что теперь у меня все будет по-другому. Моя жизнь полностью перевернулась. Я поверил, что могу преодолеть все. По крайней мере, пока я с тобой.
– А как же те трудности, что были у нас с тобой совсем недавно? Помнишь? Ты тоже сможешь их преодолеть? Или это останется у нас на всю жизнь?
Воодушевленный ее словами, Нейл затряс головой и сказал как можно искреннее:
– Меня съедало чувство вины, что я должен был сказать тебе обо всем и не сделал этого. Теперь все будет по-другому. Я обещаю.
Он смотрел с обезоруживающей искренностью, и хотя отчаянно хотела поверить ему, она вдруг поняла, что не может отделить в Нейле человека от актера.
– А у тебя не было?.. – «Господи, как же это сказать?» – Тебе не хотелось… кого-то еще, с тех пор как мы вместе?
Сердце Нейла отчаянно забилось. Наверное, Карен слышит его удары. Последние тридцать лет своей жизни он прожил, постоянно придумывая одну хитроумную ложь за другой, и вот теперь, когда все его будущее зависит от того, что сейчас сказать и как сказать, Нейл не может выдавить из себя ни слова. Где же его актерский талант, когда он ему так нужен?
– Конечно, нет, – выдохнул Нейл.
Что-то в его интонации, в том, как он едва уловимо отвел глаза, заставило Карен застыть от страшной догадки.
– Что ты делал, пока я была там? – спросила она наконец.
– Это что? – вдруг закричал Нейл и ударил ладонью по столу. – Испанская инквизиция? Ничего не делал! Тебя это устраивает? Я слонялся по городу как потерянный, чувствуя свою вину и проливая горькие слезы.
– Посмотри на меня, Нейл, – потребовала Карен, не отводя взгляда, – скажи мне это еще раз.
В его глазах она прочитала молчаливый ответ и прошептала:
– О Господи! Ты с кем-то встречался…
Он слез с высокого табурета, чувствуя облегчение оттого, что уже ничего не нужно скрывать. Теперь все будет хорошо. Он постарается все объяснить.
Нейл взял ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза. Во взгляде жены он увидел ужас и боль от его нового предательства.
– Это было только один раз, Карен. Клянусь! Я нашел этот проклятый ключ, про который совсем забыл, и пошел отдать. – Он чувствовал, как по спине стекает струйка пота. – Я ничего не хотел… Но это случилось. Я был так одинок, Карен! Я очень страдал. Как ты не понимаешь меня? Вся моя карьера полетела к черту, и все остальное. И я думал… думал, что… наверное, уже ничего не смогу в сексуальном плане.
Он почувствовал, как Карен сразу вся сжалась.
– И ты пошел и переспал с кем попало, дабы убедиться, что ты еще что-то можешь? – Тонкая ниточка ее терпения лопнула. – Убирайся!
– Карен, ты меня совсем не слушаешь! А говорила, что справедливая. Сейчас как раз случай доказать это.
Она окончательно вышла из себя.
– Убирайся отсюда, Нейл. Сейчас же!
– Этого никогда больше не случится, клянусь, – умолял он.
Его голос дрогнул от отчаяния. О Боже, нужно что-то сделать! Он должен заставить Карен простить его, ведь Тони ясно дал понять, что не собирается поддерживать их отношения. Если Нейл потеряет Карен, то снова останется один. Один, и без копейки денег.
Карен в ужасе отшатнулась, будто одно его прикосновение могло осквернить ее.
– Возьми все, что тебе необходимо на сегодня, а завтра заберешь остальное. Я хочу, чтобы к приезду Элизабет ничто не напоминало о твоем коротком пребывании в этой квартире.
– Но ты ведь не можешь вот так просто меня выбросить. Я твой муж.
Карен посмотрела на него ледяным взглядом.
– Завтра я первым делом позвоню адвокату по разводам. Советую тебе сделать то же самое.
По бесстрастному выражению лица он понял, что сейчас бесполезно пытаться переубедить ее в чем-либо. Карен нужно время, чтобы охладить пыл, посмотреть на все более разумно. Она стояла у окна, выходящего на залив: спина прямая, руки воинственно сложены на груди.
– Я завтра позвоню тебе.
Карен не ответила, и он ушел.
– Мне жаль, что женщина так сурово обошлась с тобой. – Тони, развалившись, лежал на своем кожаном диване, глядя, как Нейл беспокойно мерил шагами комнату. – Но, скажи на милость, зачем ты выложил ей всю правду?