Всегда, когда я вела себя хорошо и делала что-то особенное, мама баловала меня конфетами или мармеладом. Это было не часто, потому как семья у нас была не богатая. И мама всегда говорила, что когда я вырасту, у меня будет другая жизнь. Она сделает все, что моя жизнь отличалась от нее. Тогда я не понимала смысла ее слов, потому что была слишком мала. Она поднимается на ноги и берет меня за руку. Ведет в дом. Садит на кухне за стол и кормит обедом. Я до сих пор помню вкус всего. Запах пирога и тонкий привкус черники во рту. Эти воспоминание такие яркие. Сейчас я не понимаю ничего вообще. Я и правда попала в детство? Но это так реально. Мама сидит напротив, и внимательно наблюдает, как я жадно поглощаю пирог с молоком. Которое мама покупает на рынке каждое утро. Смотрю в ее глаза. Теплый взгляд. Любящий. Родной. Мама протягивает руки и накрывает мои. Крепко сжимает. Улыбается самой большой улыбкой. А потом дает мне большую вафельную конфету. Которую я кладу в карман своего платья и говорю ей спасибо. Она научила меня быть культурной. Вежливой. Хотя иногда в школе я хулиганила и давала сдачи мальчишкам, которые вечно шутили надо мной. И издевались. С другими детьми мне было нелегко найти общий язык. Не знаю почему. Я была не такая, как все. Мне не всегда хотелось играть в эти нелепые игры и дурачиться. Мне больше нравилось сидеть в одиночестве и читать книгу. Или играть с игрушками. Но одной. И только дома, я чувствовала себя счастливой и живой рядом с мамой.
Тьма. Все вокруг так темно и холодно. Мне жутко страшно. Слезы на глазах. Куда делось солнце? Мама? Куда исчезла моя конфетка с кармана платья? Смотрю на себя. На мне одето что-то странное. Старое потрепанное платье. Я даже не помню его. И почему так тихо? Где же моя мама? Где? Начинаю плакать, вытирая слезы со щек. Мне так страшно, что я потерялась и больше никогда не увижу ее. Иду по темному коридору. Под ногами хрустит разбитое стекло. Какие-то щепки. Бегают крысы. Вскрикиваю. Бегу вперед. Подальше от этой тьмы. От этого ужаса. Выбегаю в освещенный коридор. Больница. В нос бьет едкий запах лекарств. От которого тошнота подступает к горлу. Зачем я попала сюда? Ничего не понимая, оглядываюсь по сторонам. Чужие люди. Их очень много. Мои ноги сами идут вперед по коридору. Двери. Одна за другой. Какие-то крики и стоны. Я понимаю, что сейчас я старше, чем в прошлом воспоминании. Мои волосы длиннее. Говорю что-то вслух. Голос тоже другой. Останавливаюсь возле одной из дверей. Мое сердце начинает бешено биться. Оно меня остановило. Дрожащими руками, нажимаю на ручку и открываю дверь. Писк приборов. Слабый свет. И мама на больничной койке. Подхожу ближе и сажусь рядом с ней на кровать. Ее глаза почти закрыты. Губы что-то невнятно произносят. Я не могу разобрать ее слов. Она не похожа сама на себя. Бледная. Глаза пустые и впалые. До ужаса худая. Будто передо мной чужой человек. Но это она. Беру ее руку в свою она такая хрупкая и тонкая. Кости натянуты кожей. Смотрю на ее лицо. Из глаз медленно льются слезы. Но ничего не двигается. У нее нет сил. Она настолько слаба, что не может даже нормально на меня посмотреть. Плачу в голос, понимая, что она собирается оставить меня. Бросить меня одну. Цепляюсь пальцами и ложусь на ее грудь, продолжаю реветь. Нет, мамочка, не бросай меня. Пожалуйста. Я не выживу одна без тебя. Прошу нет. Мама собирает последние силы и, поднимая голову, целует меня в макушку. А потом я слышу отчетливо ее последние слова.
— Все будет хорошо милая. Мама всегда рядом с тобой. — Тишина. Стук сердца. Такой слабый. Потом и вовсе его не слышно. Приборы в палате начинают нудно пищать. В мгновение мой мир рушиться. Все умирает вместе с ней. Больше нет сил терпеть. Начинаю дико орать на всю палату.
— Нет. Мама. Нет. Пожалуйста. Нет. — Подхватываюсь на кровати в холодном поту. Меня всю трясет и внутри разрывающее чувство боли. Боже это просто сон. Ни разу за последние годы я не видела во сне ничего подобного. Слезы сами по себе льются из глаз. Нет смысла их сдерживать. Всхлипываю и начинаю плакать.
— Никки, — голос Райта где-то далеко. — Это просто кошмар. Тише. Иди ко мне. — Он обнимает меня за плечи, прижимая к себе, и ждет, пока хоть немного стихнет моя истерика. Разворачиваюсь, кидаясь в его объятия.
— Мама, — сквозь слезы, почти захлебываясь, — мама. Нет. — Не могу остановиться.
— Тише. Девочка моя, успокойся. — Он бережно обнимает меня, и стирает слезы с моих щек. — Что тебе приснилось? Расскажи мне? Ты звала маму. — Райт все понимает, и я не вижу смысла изворачиваться и что-то скрывать от него.
— Мне приснился день, когда ее не стало. Это самое ужасное воспоминание из моей жизни Райт. У меня все внутри болит, — продолжаю плакать в его объятиях, а он успокаивать меня.