— Я тоже не шутила. Майерс, посмотри на меня, — тихо. Почти неслышно, но он тут же поворачивает голову в мою сторону, — без тебя даже минута кажется невыносимой. Я больше не хочу жить в этом доме. Мне не нужны деньги, статус. Все ничтожно. Я люблю тебя и хочу быть рядом. Неважно где и как. Только с тобой. Это последняя преграда, которую мы должны преодолеть. — Райт потирает лицо ладонями, а потом наклоняется и целует.
— Я люблю тебя малышка. Уходи, пока я не передумал, — наклоняется и открывает пассажирскую дверь, широко ее распахивая. Целую в последний раз и выхожу из машины. Не оглядываясь, иду в сторону особняка. Внутри что-то переворачивается. И непонятное странное ощущение зарождается в груди. То ли это предчувствие того, что у нас все выйдет. То ли расставание с Райтом оставило свой отпечаток. Все было как в тумане. Главное, что я сейчас должна сделать, это собрать все документы и необходимые вещи. Объясниться с Клинтом. Я могла вполне спокойно вплести в свое исчезновение Кэролл, потому что Клинт ее ненавидел и врядли станет проверять подлинность моих слов. Но его определенно в данный момент нет дома, а это значит, что хотя бы несколько часов я могу не беспокоиться об этом разговоре. Прошла в открытые ворота прямо по дорожке до самого особняка. Сердце билось беспокойно. Не знала чего ждать. Что будет. И какой получиться итог. Двери в дом тоже были открыты, и прислуга слонялась туда-сюда. Ханы видно не было. Хотелось бы расспросить ее о возвращение Клинта и его настроении. Наверно я до конца не осознавала, в какой ярости он был, когда понял, что я пропала. И какие последствия могут из этого выплыть. Заметив меня, разговоры горничных сразу утихли. Некоторые и вовсе покинули гостиную, когда я вошла в комнату. Плевать. Совсем скоро я уберусь из этого ненавистного дома, и больше не придется чувствовать себя заложницей и марионеткой. Скинула туфли и повернула в сторону лестницы.
— Добрый день дорогая, — наигранное приветствие, от которого меня тут же бросает в дрожь. Холодная капля пота сползает по позвоночнику, сковывая страхом мое тело. Слышу уверенные шаги за своей спиной. А потом тишина. Клинт ждет, когда я повернусь и посмотрю в его глаза. И я понимаю, что мне придется это сделать, но ужас стягивает сердце тисками. До боли. До животного страха. Глотаю воздух, и резким движением поворачиваюсь к Клинту, тут же смотря в глаза. Черт. Сразу становиться понятно, что Клинт ждал меня. Сглатываю, совсем не понимая, что говорить.
— Добрый день Клинт, — пытаюсь быть уверенной и спокойной. Смотреть на него дерзко. Буду держаться до самого конца, чего бы мне это ни стоило.
Клинт наклоняет немного голову, ехидно мне улыбаясь. Сверлит глазами, просто прибивая меня к тому месту, где я стою. Молчит. И я не понимаю, он ждет моих объяснений или они ему совершенно не нужны. Мне казалось, я знаю этого мужчину очень хорошо, но сейчас я понимаю, что вижу перед собой совершенного незнакомого и чужого мне человека. С которым у меня определенно больше нет ничего общего. И быть не может. Не могу высказать все это в лицо. Сейчас, мне нужно оправдаться. Только и всего. Клинт делает еще пару шагов, и останавливается рядом со мной. Вплотную. Не отрывая от меня своего бешеного взгляда, от которого еще больше начинают трястись поджилки.
— Миссис Митчелл, добрый день, — голос Ханы заставляет вздрогнуть меня, что я чуть не теряю равновесие, — хотите кофе или сока?
— Миссис Митчелл ничего не хочет Хана, — требовательно. Громко, — выйди отсюда нам нужно поговорить. — Девушка смиренно кивает Клинту и тут же покидает гостиную, снова оставляя нас наедине. Он не часто повышал на них голос или ругался. Сейчас он чертовски зол, и каждая клетка моего тела чувствовала это злобу, исходящую от него. Надеждой было только одно, что сейчас день на улице. Весь персонал ходит по дому. Клинт не станет устраивать скандал на глазах у всех. Не будет орать и бесноваться. Только даже мысль об этом не приносила мне никакого утешения. — Ну, так что миссис Митчелл не хотите рассказать своему мужу, где вы были все это время? — Монотонные слова с издевкой и усмешкой. Он не шевелиться, продолжая стоять вплотную рядом со мной. Мне кажется, я окаменела. Тело неподвижно. Пальцы не хотят шевелиться. И губы стали словно немыми. Тянуть ответ на его вопрос нет смысла. Должна что-то сказать, пока этот разговор не перешел в ругань.