– Пари? – онемела девушка, терзаясь нехорошим предчувствием. – Что за пари? Нет, ребят, давайте сядем к костру, поговорим, нам же есть, что сказать друг другу...
– Ему точно есть, что, – недобро ухмыльнулся Бродерик, отступая на шаг от яростного напора противника. Генри загрохотал:
– Никакого пари не было! Что ты несешь?! Это уловка, чтобы меня вывести из себя?
– То есть охранники смогут подтвердить, что не слышали от тебя, – задыхался, но говорил Бродерик, – как ты обещал добиться расположения Марианны?
Девушка, прижимая к словно занемевшему сердцу ладонь, всматривалась в лицо Генри. И ей казалось, что она увидела ответ.
– Не может быть... – неверяще прошептала она.
– Разумеется, не может, – процедил парень, но то ли вина, то ли досада читались в его глазах, и Марианна отшатнулась:
– Почему?!
И тут Генри, будто гнев придал ему сил, крутанул саблей, заставляя Бродерика уклониться, и ударил того ногой в колено. Мужчина рухнул на спину, сдавленно охая. Его ладонь оказалась под чужим кроссовком, который обрушился всем весом и болезненно впился подошвой в кожу. Бродерик застонал сквозь стиснутые зубы и разжал пальцы. Генри отшвырнул вражескую саблю и упер острие своей – в шею поверженного противника.
– Не надо!.. – вскрикнула Марианна, делая шаг навстречу, но парень повелительным жестом остановил ее:
– Стой на месте, Мари. Не подходи. Этот человек не спас моего доверчивого отца, которого подбил на поход в Город. Он заслуживает смерти.
– Что ж сразу не убил? – еле заметно усмехнулся Бродерик, не делая попыток подняться – слишком близко находился клинок соперника.
– Я хотел, чтобы ты страдал! Как страдал папа, и даже больше! – дикими глазами смотрел на него Генри, мстительно впиваясь лезвием в беззащитное горло. Выступила кровь, чернильная в свете костра. Марианне стало плохо. Она вспомнила давнешние раны на груди своего мужчины, вспомнила свое отчаяние, весь ужас того почти безысходного положения... Дрожь сотрясла ее.
– Но причем тут я?.. – едва слышно прошептала Марианна, стискивая пальцы до побеления.
– Я долго искал его слабое место, – как маньяк улыбался Генри, впериваясь торжествующим взглядом в Бродерика. Тот невозмутимо молчал, и только жилка на виске учащенно билась. – Специально согласился стать охранником при нем, чтобы быть ближе и все разузнать. Сначала я считал, что Хэпп сам себя наказал, лишившись руки и, соответственно, способности фехтовать. Но мне этого было мало. Я не сдавался, продолжал слежку, и – о чудо! – в доме, наконец, появилась ты...
Марианна перевела круглые глаза на Бродерика, тот в ответ лишь жалко улыбнулся. А Генри злорадно продолжал:
– Я не сразу поверил в то, что дядя может влюбиться в собственную племянницу. Но эти его взгляды на тебя, пока ты не видишь... Нерациональное поведение, так нехарактерное для адекватного Хэппа... Неожиданные припадки ярости после ваших редких бесед... Замирания у двери в твою комнату... Все это убедило меня в том, что ты была очень дорога своему родственнику.
Девушка обескуражено молчала. Сердце резануло болью. "Бродерик... Любимый... Ты страдаешь куда дольше, чем я думала..."
– Признаюсь, Мари, что сначала я воспринял тебя, как билет в таинственный мир Хэппа. Ты была моей шпионкой, хоть и сама не подозревала об этом. Но потом я начинал ловить себя на мысли, что слишком тепло к тебе отношусь. Слишком привязываюсь. После гибели папы я не собирался приближать к себе кого-то, но ты... Я, кажется, начал в тебя влюбляться. И тут – бац! Я узнаю о чувствах Хэппа! И превосходная идея посещает мою голову! Можно ведь совместить приятное с полезным – и дядю твоего позлить, и самому обрести счастье... Неужели я этого не заслуживаю?! – взревел вдруг Генри, мазнув острием клинка по горлу соперника. Девушка напряглась.
"Вот, значит, почему он постоянно уходил от темы о своем отце, – отстраненно подумалось ей. – Чтобы не превратиться в одержимого монстра. Теперь-то я вижу, что многие его слова были похожи на словесную паутину, привязывающую к нему... Он пытался влюбить меня в себя. Интересно, в какой же момент он влюбился сам? Или это очередная уловка? А почему настойчиво хотел прийти сюда, в Лес? Зачем также помогал вернуть Бродерику в руки саблю? Что он еще скрывает?.."
– Все заслуживают счастья... – пролепетала Марианна, судорожно пытаясь понять, как следует поступить: Бродерик был в опасности, и только она могла его спасти. – Но ведь не такой ценой же?.. Как я смогу тебе отныне доверять?
– Я все тебе открыл, Мари, – прошептал парень, не смея оторвать взгляд от лица ненавистного Хэппа. – Я все готов положить к твоим ногам. – И тяжело вздохнул, признаваясь. – Если бы ты только знала, как глубоко в моем сердце пустила корни любовь к тебе! Вырвать ее будет подобно смерти...