Если ты бьешь человека, то совсем не ожидаешь, что несчастный окровавленными губами произнесет "спасибо".
– Ты полностью и во всем права, – дернул кончиками губ ученый и обратился ко всем присутствующим. – Я не жду, что вы меня поймете! Я давно отдал себя науке, и только она у меня и осталась. Но у каждого из вас есть своя жизнь. Если вы захотите к ней вернуться – я не обижусь. Но если захотите остаться – я буду вам искренне признателен.
"Остаться?! – едва не закашлялась Марианна. – Он действительно думает, что я позволю кому-то здесь остаться? Нет, Лес нужно вернуть в прежнее состояние! Больше никаких опытов с мутационитом!"
Рик сжал ее в объятиях почти до боли.
А в следующее мгновение через оцепление перепрыгнула гигантская черная кошка, похожая на Багиру из "Маугли". Она присела, и Марианна потрясенно, не в силах шелохнуться, смотрела, как Джек Хэпп, словно в свои лучшие годы, вскакивает на антрацитовую спину.
"Дерек, остановись!" – послала она мысль, но то ли слабо крикнула, то ли просто устала, – пантера со всадником исчезли среди деревьев. Толпа молча смотрела на происходящее, даже не пытаясь что-то предпринять.
– Что ж, дальше Леса он не уйдет, – попыталась Марианна ухмыльнулся, но вышла жалкая улыбка. С исчезновением антагониста все силы, казалось, ушли, оставив место всепоглощающей усталости. Рик, поддерживая закачавшуюся девушку, громогласно произнес:
– К вечеру мы готовы организовать переход за барьер. Нам важно понимать, сколько людей готовы пойти?
Он поступил умно: дал людям выбор. и, хотя они давно опросили всех и узнали, что почти каждый мечтает уйти отсюда, – все равно было волнительно. А вдруг людям понравилось быть супер-героями? Пусть даже в золотой клетке?
Присутствующие переглядывались между собой. Поднялся гомон. Чуть выждав, Рик повысил голос:
– Итак, кто уходит с нами? Другой возможности может не случиться.
– А что нас там ждет? – выкрикнул кто-то.
– Я все расскажу, – кивнул Рик, прижимая к себе Марианну. Девушка чувствовала себя донельзя вымотанной, но именно сейчас нужно было собраться.
Это была финишная прямая.
Спасение
К вечеру стало понятно, что уйти решили все. То есть абсолютно все – даже Дерек, который-таки приплелся и, отводя глаза, выдавил из себя извинение.
Но Марианна, – хоть и коротко кивнула, – не собиралась забывать о его роли в происходящем. Ее воля – "забыла" бы предателя в Лесу, но Рик посоветовал доверить разборки полиции.
Так что Дерек собирал вещи вместе со всеми. А вот Джек Хэпп не появлялся...
Генри за последнюю неделю пришел в себя и мог передвигаться на своих двоих, спасибо регенерации. Конечно, он был еще слаб, но обещал выдержать финальный забег, даже если для этого придется съесть всех обладателей хитина по пути.
К утру все были готовы отправляться. Толпа путешественников растянулась вереницей, без опаски передвигаясь по чащобе. Стояла привычная какофония из лесных звуков и взволнованного человеческого гомона. Звери-мутанты нападать не спешили – Марианна, идя за руку рядом с Риком, контролировала пространство вокруг на ином уровне.
– А как ты проведешь нас всех? – вслух задумалась она на подходе к барьеру.
– Есть пару идей, – слегка нахмурился Рик, шагающий во главе каравана. – Проверим их все.
И через час опытным путем он выявил, что пройти через барьер можно только взявшись за руки.
Была создана живая змейка: ладонь сцепилась с ладонью, в глазах каждого полыхала безумная надежда. Марианна коснулась Виктории, которая оказалась впереди всех. Люди нервно переглядывались, кусая губы. Взгляды также уходили за барьер – сейчас, при свете дня, территория четко поделилась на цветущую и пока еще пробуждающуюся.
Рик оглянулся на людей, вздохнул, и, сдвинув брови, схватил Марианну за руку. Они оба стояли вровень, прижавшись друг к другу боками, и лишь один шаг предводителя разделял чело-мутантов от нормальной жизни.
Получится ли к ней вернуться?
Рик сжал губы и направился вперед. Марианна заторопилась следом, а дальше начали подтягиваться остальные. Караван, как состав поезда, медленно тронулся. Все, кто перодолевал барьер и выходил на похолодевший воздух, перво-наперво вдыхали полной грудью.
И – о чудо! – они не падали, не давились кислородом.
В глазах спасенных стояло неверие в происходящее, оно перерастало в шок и в медленно загорающуюся радость. Да, жить и знать, что больше никогда не вернешься к привычному укладу, – это мучительно.