– Я знаю, Свет! Иначе стал бы я собирать вас всех?! Позвольте просто рассказать вам о моем последнем посещении замка Тьмы…
Война был прекрасным рассказчиком, даже военные действия он мог описать насколько красочно и увлекательно, что прекрасная половина их команды слушала, открыв рот. Это талант. Но в этот раз он рассказывал сухо и сдержано. Он изложил им ровно то, что показал Моране. Реакция оказалась предсказуемой, кто-то задумчиво смотрел вдаль, обдумывая полученную информацию, кто-то неприязненно косился на Джеса.
– Чем ты можешь подтвердить свои слова? – пророкотал Свет.
– Лишь поручительством, – склонил голову воин.
– И кто же готов за тебя поручиться?
– Я! – Смерть гордо поднялась со своего места. – Он говорит чистую правду.
– А тебе-то откуда это знать, малышка? – презрительно приподняла бровь Судьба. – Или ты у нас научилась читать мысли?
– Война открылся мне, – холодно произнесла Морана, проигнорировав издевательский намек тетки на ее юный возраст.
– Конечно, это аргумент в его пользу, – задумчиво проговорил Кайрин, но это еще ничего не доказывает. Мы не можем делать выводы, исходя лишь из наблюдений и домыслов одного из нас.
– Если Тьму не закрыть сейчас, потом может быть уже поздно, – холодно произнес Джес. – Мне бы не хотелось гибели одного из наших миров только потому, что мы не отреагировали вовремя на угрозу.
– Ни о какой угрозе речи не идет! – довольно резко и удивительно зло произнес Свет. – В любом случае сейчас никакого решения мы принимать не будем. Даю тебе месяц на то, чтобы найти доказательства вины Тьмы. В противном случае, я вынужден буду обвинить тебя в клевете.
– Кайрин, ты что, ослеп! – не выдержав, воин подскочил со своего кресла и со всей силы ударил кулаком по столу. – Я не позволю тебе бездействием погубить мир! То, что ты защищаешь брата – это прекрасно, но открой же глаза! Он…
– Молчать! – как раскат грома пронесся по залу глас Света. – Как ты смеешь так со мной говорить! Война, верно забылся. В наказание за твою дерзость я объявляю тебя изгоем! Отныне в течение семи лет ни один из нас не посмеет с тобой заговорить!
– Ты не прав, отец, – раздался тихий голос Мораны. – Джес говорит правду. Пора уже обратить внимание на странности дяди, а не прятать голову в песок, внимая его сладким речам.
– Смерть! Ты, по-моему, также забыла, с кем говоришь!
– Если ты сейчас не послушаешь нас, потом может быть поздно, – упрямо тряхнула волосами девушка. – Повелители, – обратилась она ко всем, – кто из вас готов поддержать нас? Огонь? Воздух?
Но молодые люди лишь потупились, на что Судьба гаденько ухмыльнулась и прокомментировала:
– Зря ты вмешалась, детка, никто тебя не поддержит, только бойкот схлопочешь вместе со своим дружком.
– Почему же никто? – со своего места поднялся Лиандр, хлопая через окуляры огромными глазищами. – Я поддержу!
– Ну, с тобой все ясно, – махнула на него рукой огненноволосая красавица. – Ты хоть в курсе, о чем речь?
– Прекратите этот балаган! – пресек зарождающуюся ссору Свет. – Мы все решили, поэтому…
– Это ты все решил, – неожиданно вступила в разговор Альма. – Вода поддерживает Смерть и Войну.
– Земля поддерживает, – Фриа слегка склонила голову.
– Раз уж наше собрание снизошло до голосования, – ехидно произнесла Кириана, – то Судьба против!
– Жизнь против, – отозвалась Риалинда.
– Свет против!
– Что скажешь Витар? – Морана заглянула в пепельно-серые глаза брата. – Ты олицетворяешь Мудрость, и от твоего решения зависит все.
Повисла долгая пауза. Напряжение, царившее в зале, казалось, можно было резать ножом, но мужчина не торопился с ответом. Он сидел, откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. На красивом лице застыло выражение глубочайшей задумчивости. Неожиданно тишину разорвал тревожный звон, только звучал он лишь в сознании каждого.
– Мудрость поддерживает, – выдавил из себя Витар, хватаясь за голову. – Что это такое?!
– Мир умирает, – бесцветным голосом прошептала Смерть. – Мы опоздали. Наше любимое детище умирает.
Сумасшедший полудемон сидел на полу в тесной сырой землянке и чертил странные символы палочкой на полу. Он нашептывал себе под нос что-то непонятное, какую-то чушь, но эта чушь впоследствии должна была стать заклинанием. Вот уже в сотый раз он проговаривал формулу, но что-то в ней было не так, а что он никак не мог понять.
Он потерял все в этой жизни: семью, любовь, рассудок… И теперь у него лишь два выхода – умереть или попробовать все вернуть.