6. ЦЕРКОВНЫЙ ПОДРЯД
Незадолго до финала очередной схватки с абвером и гестапо у нас образовались еще два отряда, входивших в состав оперативно-чекистской бригады «Неуловимые».
Первый вновь созданный отряд насчитывал восемьдесят восемь бойцов, представлявших более девяти национальностей, и отличался большой мобильностью, умением его бойцов проводить молниеносные диверсии под самым носом врага — за счет предельной организованности, согласованности действий. В докладах об операциях можно было безошибочно угадывать среди других почерк этого отряда. Например, эшелоны они предпочитали взрывать днем, поскольку днем поезда шли с большей скоростью и это увеличивало эффект диверсии. Отряд отыскивал самые, казалось бы, неожиданные возможности, учитывал второстепенные на первый взгляд детали, постоянно повышая дисциплину и отработанность действий.
Командовал этим отрядом лейтенант Илья Дмитриевич Афанасьев. Его комиссаром был Виктор Михайлович Барсуков, начальником разведки — Николай Иванович Горбунов, начальником штаба — Михаил Константинович Козлов.
Документы свидетельствуют, что в 1943 году обстановка на партизанских фронтах существенно изменилась. Враг уже переходил к тактике заметания следов. Торопливо вывозилось награбленное, увеличился угон в Германию молодежи, участились расправы над местным населением. Ответом на это могло быть только расширение наших действий. Наступательные удары партизан сковывали активность озверевшего врага, предотвращали значительную часть его смертоносных акций.
Неизмеримо увеличилась роль, а соответственно, и нагрузка разведки. Мы считали обязательным знать о противнике все — только в этом случае можно было вовремя выставить засаду на пути карателей, помочь населению уберечь урожай от грабежа, отбить обоз с наворованными ценностями. А главное — гарантировать успех любой операции.
Особенно важно было получать своевременную информацию о противнике из Полоцка, и тут больших успехов добивался Николай Иванович Горбунов. Прекрасный организатор, создавший действенную отрядную разведку, он воспитал немало профессионалов этого трудного дела. Когда осенью 1943 года нам понадобилось «войти в контакт» с некоторыми религиозными деятелями полоцкой церкви, то Горбунов предложил интересный план.
Церковники в то время, желая приблизить к себе паству, решили обновить храм. Для этого им потребовался художник-реставратор настенной живописи, и Николай Иванович не замедлил воспользоваться этим. В отряде был способный живописец и не менее способный разведчик Никита Торбун. Вот он-то и отправился в Полоцк предложить свои услуги местной церкви.
Результат сказался не сразу, но мастерство разведчика — и в умении ждать. Наконец и Торбун обратил на себя внимание.
В центральной городской церкви Никита получил заказ от самого Павла Пономарева — главы местных религиозных деятелей, экс-профессора, а ныне богослова, который был желанным гостем в кабинете Фибиха, удостаивался покровительственной опеки гестаповца в обмен на угодничество перед ним.
В церкви Пономарев совершенно преображался. Здесь он надувал щеки, на всех смотрел свысока, вальяжно поглаживал массивную золотую цепочку для часов.
— Смотри, любезный, — предупреждал он выступавшего в роли подрядчика Торбуна, — чтобы все на совесть. Халтуры я не прощу. За работу деньги, а за халтуру я тебя самого, как Христа, распну. Понял?
— Чего ж не понять? — хмуро ответил Торбун, который вел себя как истинный мастер — с достоинством и некоторым презрением к заказчику. Это не нравилось Пономареву, но убеждало его в том, что перед ним действительно человек, знающий свое дело.
Работы в церкви было много — требовалось обновить три большие фрески и около десятка деревянных икон.
— Однако с материалом как? — спросил Торбун. — Я, значит, список составлю, а уж вы, будьте добры, обеспечьте.
— За этим дело не станет, — заверил богослов. — Но по-божески! — Он погрозил пальцем: — Смотри — по-божески!
— Как знаете, — обиделся Торбун. — Но если глубину видеть хотите, надо не по-божески, а как следует.
— Ну, ну… — примирительно согласился Пономарев. — Составляй свой список, богомаз.
Торбун работал не спеша, добросовестно, хотя и не знал, удастся ли ему закончить заказ. Он ждал Тарасова. Ждал и не подозревал, что того задержала непредвиденная случайность.
7. НЕПРЕДВИДЕННАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ