— Прекрати врать! Наглый старик! Лучше скажи — сколько партизан в Белоруссии?
— Кажись, много, — сказал старик, глядя на собеседника. — Когда идут, все кругом сине становится.
— Сколько их там, откуда ты пришел?! — теряя терпение, заорал комендант.
— О, господи! — Старик испуганно перекрестился. — Да откуда ж мне знать? Может, дивизия. Может, полк. Ходят кучами и в одиночку. Очень много! Только я не считал. Но если вы расстреляете арестованных вами людей, то партизаны придут сюда с боем, и вы сами сможете посчитать их,
— Ты что, пугаешь меня? — недобро спросил комендант, готовый немедля расправиться с жертвой.
— Мне ли вас пугать… — покорно возразил старик.
— Или ты думаешь, что я испугаюсь партизан? Отвечай, старый осел!
— Мне ли это знать…
— Вот и видно, что ты скотина и русский дурак! — издевался комендант.
Старик неожиданно согласился с ним:
— Известное дело — дурак. Умный сюда не пришел бы, не стал бы с вами разговаривать. Вы меня расстрелять грозитесь. Вот и хорошо. А то скоро помру с голода.
— А как партизаны вооружены? — решив, что ругаться со стариком бесполезно, спросил комендант.
— Вот, ей-богу, какие вопросы вы задаете! — посетовал старик. — Что я могу сказать? По-моему, может, хорошо, а по-вашему, может, это наоборот — плохо.
— Говорят; у них одна винтовка на десять человек, — подсказал фашист.
— Это точно, — подтвердил дед. — Одна. А у остальных какие-то короткие ружья с тарелками. — И он описал ручной пулемет Дегтярева. — Смотреть на них тошно. Правда, сейчас не до красоты, лишь бы эта тарелка стреляла. А партизаны сказывают, в ней не то сорок девять, не то сто сорок девять пуль.
В конце концов, старик довел коменданта до истерики своими ответами, но и вселил в него немалый страх — фашист не решился даже арестовать старика. Однако отпустил его, не дав никакого ответа.
Закончилась эта история довольно благополучно. Очевидно, взвесив псе «за» и «против», комендант счел за лучшее удовлетворить партизанские требования, ибо понимал, что слово с делом у нас не расходится, а собственная шкура была ему дорога.
Шестеро наших товарищей были выпущены на свободу.
Заканчивая короткий рассказ о Павле Алексеевиче Корабельникове, сообщу, что после войны он работал в органах МВД. В 1977 году Павел Алексеевич умер.
Заключу список бойцов оперативно-чекистского отряда особого назначения несколькими словами о себе. После войны сочетал работу в органах Госбезопасности СССР с литературной деятельностью, которую начал еще в военное время.