— Господа! Меня только что ограбили.
Для угощавшихся ситуация оказывалась щекотливой.
— Как?.. Что такое?.. — спросил один из них.
— Да, меня только что ограбили два немецких солдата, — ответил Котвич и стал объяснять: — Я недавно приехал из Таллина. Меня зовут Игорь Штольц. Мне сказали, что гауляйтер Белоруссии собирается продавать земельные участки частным лицам. Я привез алмазы. Собирался ехать с ними в Минск. Поезд идет вечером. Я остановился на день в Полоцке. Два немецких солдата попросили меня предъявить документы и… и, как видите, ограбили! Они угрожали мне оружием.
Ситуация действительно была щекотливой. Дело о преступлении солдат вермахта нельзя было передавать полиции, в которой служили предатели. И точно так же делом пострадавшего русского не стала бы заниматься комендатура.
Подогретые коньяком офицеры чувствовали себя в чем-то обязанными недавнему благодетелю, и простой долг вежливости обязывал их хотя бы к сочувствию. Кто-то из них, правда, проявив запоздалую бдительность, спросил:
— Скажите, документы при вас? Можете вы предъявить свое удостоверение?
— Зачем им мои документы? сказал Котвич. — Документы они мне вернули. — И добавил: — Пятнадцать каратов, господа. Это ведь только подумать…
В кафе началось дилетантское следствие.
— Кто-нибудь знал, что вы приехали с алмазами? — спросил старший из офицеров, пододвигая Котвичу стул.
— Не знаю… Не думаю… — Котвич машинально сел. — Я никого не извещал о цели своей поездки. Так что вряд ли кто-либо был осведомлен обо мне.
После нескольких подобных вопросов старший офицер неуверенно предложил:
— По-моему, мы должны сообщить об этом оберфельдфебелю Вюрцу.
И все облегченно согласились с ним, радуясь, что выход найден столь быстро.
— Да, да, конечно! Оберфельдфебель! Конечно, Вюрцу!
Оберфельдфебелю Вюрцу, что называется, только этого дела и не хватало. И на Котвича, и на сопровождавших его офицеров он смотрел едва ли нс с бешенством, и единственное, что мешало его негодованию прорваться наружу, так это достаточно высокие их чины. И он вынужден был обещать:
— Я займусь этим, господа. Обязательно займусь. Позже я уведомлю вас о результатах.
— Я должен сегодня вечером ехать, — обеспокоенно напомнил Котвич.
Тут уж Вюрц не удержался и метнул на него взгляд, полный нескрываемой злости. Однако он сдержал себя, вздохнул, стал оправдываться:
— Господа, у меня очень мало людей, и все они весьма
заняты…
— Господин обсрфельдфебель, — жестко произнес старший офицер, — учтите: это дело нашей чести. Наконец, это дело чести нации…
Вюрц вытер пальцами воспаленные от многочасового напряжения глаза, вызвал секретаршу:
— Кто у нас сегодня на месте?
— Фельдфебель Франц и фельдфебель Юшке, — ответила секретарша.
— Позовите фельдфебеля Юшке.
Через минуту в кабинет Вюрца вошел долговязый молодой человек, доложил о прибытии.
Котвич тут же впился в него глазами, спросил:
— Мы, кажется, уже виделись сегодня?
Офицеры, пришедшие с Котвичем, с нескрываемым удивлением переглянулись, а старший выразительно посмотрел на Вюрца. Тот понял взгляд лишь как признак недовольства старшего чина и перебил пытавшегося возразить Котвичу фельдфебеля:
— Вы слышали приказ? Идите и позовите фельдфебеля Франца. Немедленно!
Долговязый, недоумевая, круто повернулся и пошел из кабинета. Едва за ним закрылась дверь, старший офицер в упор спросил:
— Он?
— Нет, — решительно ответил Котвич. — Просто мне показалось. Я видел его на вокзале.
Вскоре в кабинет вошел Юрген Франц.
— Юрген, — тяжело вздохнув, сказал Вюрц. — Займитесь делом этого господина.
По взгляду начальника Франц должен был понять, что от «этого господина» надо избавиться как можно скорее.
То же самое чувствовали и сопровождавшие Котвича офицеры. В коридоре они поспешно распрощались с ним, с удовольствием оставив благодетеля на попечение и заботу фельдфебеля Франца.
— В чем дело? — спросил Юрген, когда они с Котвичем остались вдвоем и сели друг против друга в его комнате.
— Дело в пятнадцати каратах, — все еще держась прежнем роли, ответил Котвич. — Слушайте меня внимательно, Юрген Франц. Вам привет от Прудникова. Меня ограбили. Почему вы отказались от контакта с нашим человеком? Ограбили два немецких солдата, исполнявших обязанности патруля. Я жду ответа.