- Жертвенности, - не выдержал я. - Это великое слово, малышка, "жертвенность!"
- Но это правда! - воскликнула она. - Ты же поддерживаешь его, их обоих. А ты не должен этого делать, ты в них не нуждаешься. Просто думаешь, что должен так делать, и все из-за того, что та девушка над тобой посмеялась. Но ты мог бы устоять и на собственных ногах...
- Слушай, а что, если мы отложим этот разговор до утра? - вновь перебил я Барбару. - Уже слишком поздно.
Мгновение она смотрела на меня, затем резко повернулась и выбежала из комнаты. Дверь спальни закрылась. Я отправился на кухню за половой щеткой.
Глава 23
Проснувшись утром, я услышал, что Барбара на кухне. Вскоре учуял запах бекона и кофе. Должно быть, вчера она останавливалась у продуктового магазина, потому что в доме бекона не было. Я встал, прошел в ванную комнату. На стеклянной полочке над умывальником рядом с моими вещами аккуратно разместились ее кремы, туалетная вода, косметичка. Это вызвало у меня странное чувство. Уже умытый и выбритый, я натягивал слаксы, когда она постучала в дверь:
- Завтрак.
- Буду через минуту.
Когда я вошел на кухню, Барбара разливала кофе. На ней были голубые льняные шорты, майка джерси в бело-голубую полоску и босоножки. Волосы зачесаны назад и перевязаны узкой голубой лентой. Я уселся и одобрительно хмыкнул при виде пищи. Она устроилась напротив, и мы принялись за еду. Уплетая яичницу, я спросил:
- Все в порядке. Бабе?
- Да, - она смешалась, - прости меня. Пол...
- Не надо дальше, малышка.
- Это не мое дело. Мне следовало бы помолчать.
- Просто запомни одну вещь. Карл и Марджи все же человеческие существа, даже если они тебе не нравятся. И бывают времена, когда любой человек может оказать большую помощь... Мне с утра понадобится машина. Надеюсь, не возражаешь?
- Конечно. Ты вернешься домой к ленчу?
- Отлично. Если только это не доставит тебе хлопот.
- Какие там хлопоты! Не подорвись на своих зарядах или что там еще у тебя?
- До сих пор Бог миловал, - ответил я и спустился вниз. Как раз когда я выходил из двери, мимо на велосипеде проезжал Дик Менкасо. Увидев меня, он остановился.
- Здравствуйте, мистер Найквист. Слышал, вы женились?
- Верно.
- Думаю, больше мы уже не будем так часто видеть вас в тире?
- Почему? Скорее наоборот. Ну, как ведет себя новый боек?
- У меня еще не было возможности его испробовать. Я глянул на газеты в его корзине, и тут мне пришло в голову, что малышка, не в пример мне, возможно, привыкла по утрам их просматривать.
- Как насчет того, чтобы включить и нас в твой список, Дик?
- Нет проблем, - ответил он и, вытащив газету, ловко сложил ее, как это умеют только разносчики. Затем вручил ее мне. - Вот, держите.
- А ты никого не оставишь без новостей?
- Нет, тут одна леди уехала в отпуск. - И он укатил насвистывая.
Я зашвырнул газету на верхнюю лестничную площадку квартиры и пошел в мастерскую. Но едва успел расположиться, как пожаловал Джек Вильямс.
- Видишь, стукач, - обратился я к нему, - я весь в делах. И больше знать ничего не знаю. Все, чем занят последнее время, - это собственной женитьбой.
- Да, наслышан об этом, - произнес он. - Довольно странное совпадение, что твоя жена работала за соседней дверью офиса, из которого стреляли в губернатора Мэйни.
- Какие, к дьяволу, совпадения! Это дело наших с ней рук.
- Я не слишком уверен, что ты шутишь, - нахмурился Джек. - Уже слишком многое складывается в общую картину. Вот этот факт, а еще то, что в то утро Мэйни посетил окулиста...
- Может, он хотел быть уверенным, что увидит предстоящее покушение?
- Он и под носом-то ничего не разглядел бы в темных очках... Пол, что ты знаешь об Арнольде Бруксе?
- О боже! Так его зовут Арнольдом? Теперь уж точно не смогу его уважать. - Я посмотрел на Джека. - Не будь дураком, Джек. Даже если бы я знал что-нибудь, не мог бы тебе сказать.
- А ты, случайно, не в курсе, где он был в ту ночь, когда убили Дженни?
- Нет. А ты знаешь?
- Думаю, да.
- Тогда на твоем месте я бы помалкивал.
- Если я прав, то обязательно его достану. Доберусь до него, даже если это будет последнее, что мне удастся в жизни сделать.
- Возможно, так оно и будет, это я насчет заключительной части твоей фразы.
На стрельбище Стрелкового клуба было жарко, солнечно и тихо. Хороший день, если не считать, конечно, пекла, которое, впрочем, не слишком меня беспокоило. "Деревяшка" Хоффи была просто блеск. Все его ружейные ложа и приклады высокого качества. Но подгонка дробовика, который я привез, потребовала много хождений для установки бумажных мишеней. Дробовики оцениваются на основе процентного соотношения числа дробинок, поразивших тридцатидюймовый кружок с расстояния сорока ярдов, к общему количеству дроби в заряде. Этот давал семьдесят процентов, что не устраивало владельца, который хотел снизить их до пятидесяти, ибо, по его словам, при такой плотной кучности трудно попасть в летящую утку. Ну может, по-своему он был и прав, да вот бегать к мишени и обратно пришлось мне. Это, скажу вам, чертова работенка - считать кучу маленьких дырок. Я даже пожалел, что не могу передоверить ее Джиму Хайнсу.
Когда я вернулся в мастерскую, Джим сообщил:
- Спускалась ваша жена, мистер Найквист. Просила, чтобы вы срочно зашли домой.
- О'кей, - ответил я.
Задавать вопросы не было смысла. Знай Джим больше, все бы мне и сказал, а потому за ответом надо было подняться наверх. Я освободился от ноши и отправился в квартиру.
Барбара стояла возле большого кресла, в котором прошлой ночью сидела в белом вечернем платье, подобрав под себя босые ноги. Она стояла так, что было ясно - вскочила только что, услышав, как я поднимаюсь по лестнице. Что бы там такое ни было, ей не хотелось обсуждать это сидя. Малышка была в светлом летнем костюме, в котором я впервые ее увидел и в котором она вышла за меня замуж. На голове красовалась шляпка. Белые перчатки и сумочка лежали на столике рядом. Малышка была готова на выход. В руке она держала свернутую газету и, кивнув на нее, спросила:
- Ты видел?
- Никогда не утруждаю себя чтением газет, - ответил я. - С тех пор как умер Сталин, еще не было хороших новостей, и это обернулось не такой уж отличной вестью, как выглядело на первый взгляд.
Она протянула мне газету. Я прошествовал через комнату и взял ее. У Барбары были заплаканные глаза. На первой странице красовался набранный крупными буквами заголовок: "Покушавшийся на Мэйни схвачен и доставлен в наш город".
Я быстро пробежал глазами текст. Оказывается, Тони Аугуст умудрился засадить себя в Техасе в тюрьму за то, что устроил поножовщину во время дружеской игры в картишки. Что он забыл в Техасе и какого черта играл там в карты, когда по плану должен был улепетывать в Мексику со все увеличивающейся скоростью, - естественно, ничего не говорилось. Полицейские и спецы из ФБР оказались шустрыми ребятами - идентифицировали отпечатки его пальцев. В результате мистер Аугуст оказался препровожден в тюрьму Капитал-Сити и теперь ожидает суда по обвинению в покушении на убийство. Утверждалось, что для этого есть немало вещественных доказательств.
Закончив читать, я сказал:
- Ну, похоже, дела Тони плохи. Пахнет браслетами на запястьях.
- Ты знал его?
- Встречались.
- Что... - Она облизнула губы. - Что ты собираешься делать, Пол?