– Заявление Джен абсолютно ясное. Может, стоит выслушать, что думает Джастин?
– Мне представляется, что на этой фазе дискуссии мы изучаем вопрос, каким образом можно избежать формального расследования, – хмуро произнес Бентон.
– Возможно, Джастин готов принести свои извинения? – продолжил Кальдер.
– В этом нет необходимости, – ответил Бентон.
Проигнорировав замечание начальства, Кальдер спросил:
– Что скажешь, Джастин?
– Мне не за что извиняться, – не меняя позы, ответил Карр-Джонс.
– Ты же не станешь отрицать, что обвинял Джен в том, что она со мной спит?
– Я ничего не отрицаю, но ничего и не подтверждаю, – ответил Джастин. – Но я знаю точно, что мы здесь зря тратим время. Все это вышло за какие-либо разумные границы. – Он посмотрел на часы и закончил: – Не знаю, как вы, парни, но меня ждут дела. Может быть, давайте закругляться?
– Итак, вы забираете свою жалобу? – спросил, обращаясь к Джен, Бентон.
– Нет, не забираю, – резко сказала Джен. – В этом нет никакого смысла… Я ничего плохого не сделала… Я… – Несмотря на отчаянные усилия, она так и не смогла сдержать слез. Она не стала их смахивать, словно ей было безразлично, заметят это остальные или нет.
В помещении царила тишина. Джен по-прежнему сидела, выпрямив спину, но ее глаза были обращены на туфли Линды Стаббс. На щеках Джен появились красные пятна, слезинка остановилась в уголке рта, и она слизнула ее кончиком зыка.
– Гормоны, – заметил Карр-Джонс. – Через пару дней она будет в полном порядке. Давайте забудем об этом и отправимся работать.
Джен шмыгнула носом и, воинственно взглянув на Джастина, бросила:
– Думаю, что это совершенно неуместное замечание.
– Может быть, и неуместное, но, как ты знаешь, полностью отвечающее истине, – ответил он с ухмылкой.
– Линда, – впервые открыл рот Тарек, – похоже, что общего мнения по этому делу нам достигнуть не удастся. Джастин ясно дал понять, что извиняться не намерен, а Джен не хочет забирать свое заявление.
Все взгляды обратились на Джен, и та отрицательно покачала головой.
– Какие варианты это нам оставляет? – продолжил Тарек.
– Политика нашей компании в отношении сексуальных оскорблений не допускает никаких толкований, – ответила Линда. – Мы начнем формальное расследование.
– Спасибо. – Джен выдавила слабую улыбку.
Бентон Дэвис бросил на Линду сердитый взгляд, а Карр-Джонс изумленно вскинул брови. Но Линда, не заметив этих сигналов, продолжала делать заметки в лежащем на коленях блокноте.
– Если Алекс не возражает, я предложила бы тебе, Джен, до конца расследования не проводить слишком много времени на работе. Как я уже успела заметить ранее, мы можем попасть в затруднительное положение.
Кальдер кивком выразил согласие. То же самое сделала и Джен.
Итак, первый раунд остался за ней. Но Кальдер очень сомневался, что она продержится до конца схватки.
– Бентон? Говорит Саймон Бибби.
– Привет, старик. Как, дьявол тебя побери, поживаешь? – с улыбкой спросил Бентон Дэвис.
Но его улыбка была фальшивой. Беседы с Саймоном Бибби никогда не доставляли ему удовольствия. Обосновавшийся в Нью-Йорке Саймон Бибби был бриттом и возглавлял глобальную службу фиксированных доходов «Блумфилд-Вайс».
– Я только что разговаривал с Джастином и хочу, чтобы ты как можно скорее покончил с проблемой Дженнифер Тан.
– Понимаю, Саймон, – ответил Бентон. – Я беседовал с ней сегодня утром и полагаю, что она еще раз хорошенько подумает.
– Дело не терпит отлагательств, поскольку ходят слухи, что «Лейпцигер Гурни Крохайм» подыскивает себе команду для работы с деривативами. Они охотятся на Джастина и готовы платить большие деньги. Если парень уйдет и уведет с собой всю команду, мы недосчитаемся по меньшей мере сотни миллионов долларов.
– Да. Это будет серьезный удар.
– Верно, – согласился Бибби. – А не можем мы ее просто уволить? Ведь от нее, насколько мне известно, не очень много пользы. Или я ошибаюсь?
– Ты прав. Скучать по ней мы не будем. Я посмотрю, что можно будет сделать, Саймон.
– Посмотри, пожалуйста. Мы будем выглядеть очень скверно, если в результате действий отдела по работе с персоналом потеряем сотрудника, приносящего нам в Лондоне основную прибыль.
– Само собой разумеется. Но пусть тебя это не волнует. Я все возьму на себя, – произнес Бентон уверенным голосом. – Да, еще кое-что. Я хотел сказать тебе о выставке Мондриана. Я был на днях в галерее Тейт и должен признать, что Мондриан действительно хорош. Нам стало известно, что ты собираешься в следующем месяце в Лондон…
Бентон умолк, так как ему показалось, что он услышал шепот: «Боже мой». После этих слов связь прервалась. Бентон помрачнел и, вернув трубку на место, закрыл глаза. Его искусство, которое помогло ему заключить массу выгодных сделок, начинает устаревать. Бентон Дэвис слыл мастером грамотной беседы, постепенного подхода к партнеру и славился умением выступать со своими предложениями мягко и ненавязчиво. Он смог очаровать британское корпоративное сообщество своим глубоким голосом и речью, чуть сдобренной англицизмами, а также познаниями в сфере британской культуры. Бентон был завсегдатаем «Ковент-Гардена», не пропускал ежегодные оперные фестивали в Лайндборне, захаживал на крикетный стадион «Лордс», поигрывал в гольф в Сент-Андрусе и не раз играл в поло на площадке Виндзора. Но британское общество менялось. Получившие образование в США магистры делового администрирования постепенно забирали власть у клубных королей. И вот он вдруг устарел, еще не достигнув и пятидесяти.
Ходили слухи, что его могут вернуть в Нью-Йорк и поручить организацию деловых связей с черными лидерами крупнейших городов Америки. Мысли о подобной возможности приводили его в содрогание. Но если ему прикажут это делать, то отказаться он не сможет. Ему нужны деньги.
Нажав на кнопку интеркома, Бентон сказал:
– Стелла, не могла бы ты пригласить ко мне Линду Стаббс?
Через две минуты Линда уже сидела в удобном кресле перед боссом.
– Мне хотелось бы обсудить с тобой проблему, которая у нас возникла с Дженнифер Тан, – заговорил Бентон.
– Понимаю…
– Жаль, что нам приходится начинать расследование.
– Боюсь, что избежать его невозможно. Утренняя встреча показала, что эти двое ни за что не пойдут на примирение.
– А не могли бы мы… – Бентон не знал, как лучше выразиться, – найти способ от нее избавиться?
– Нет, Бентон. Инцидент получит очень широкую огласку. Если дело дойдет до суда, это будет стоить нам несколько сотен тысяч долларов. Шум поднимется ужасный. Я разговаривала с нашими юристами, и те сказали, что для нас жизненно важно действовать по правилам.
– Мда… О'кей. Если ты настаиваешь, то мы проведем расследование. По всем правилам. Но я только что разговаривал с Нью-Йорком. Очень важно, чтобы мы не причинили огорчений Джастину.
– Ему следовало думать, прежде чем выступать со своими заявлениями.
– Предполагаемыми заявлениями.
– Пусть так. Но в двадцать первом веке мы не можем позволить себе терпеть рядом с собой людей, которые подобным образом обращаются с женщинами.
– В данном случае, Линда, мы не можем позволить себе не позволить. Я ясно выразился?
Линда внимательно посмотрела на босса. Ей и раньше доводилось бывать в подобных ситуациях, и она хорошо знала способы выхода из них.
– Да, вполне ясно.
– Прекрасно, – с улыбкой произнес Бентон. – Просто замечательно.
Карр-Джонс вернулся к работе. Он предчувствовал неприятности, но ничуть не сомневался, что с ними удастся справиться. Первым делом следует мобилизовать свое войско. Дюжина чрезвычайно мозговитых и чрезвычайно алчных молодых людей и одна молодая женщина должны сомкнуть ряды вокруг своего вождя.