В шипастом кустарнике висело лишённое одежды тело эльфийки, которая жалобно смотрела на своего хозяина не в силах ни пошевелиться, ни что-нибудь сказать, в уголках её покрасневших глаз набухли слёзы. Что ж, к тому чтобы оказаться здесь её привело собственное поведение. И пожалуй его собственная излишняя мягкость, вынужден был признать звезднорождённый. Почему-то некоторые эльфы воспринимают доброту как слабость. Вот и его любовница решила, что своему господину можно ставить какие-то глупые условия и выдвигать взбалмошные требования на основании того, что она греет ему постель уже два столетия и родила от него ребёнка. Глупость и наивность слуги оказались наказаны, теперь её тело в более чем дюжине мест пробили ветки розы и терзают узницу то увеличивающимися, то уменьшающимися шипами, не давая ни заснуть, ни потерять сознание.
Альдемиан вздохнул и направился дальше по саду. Всё-таки он слишком добр. Видят боги, он мог бы скормить своей глупой слуге бесчисленное множество семян, что причинили бы ей чудовищную боль перед ужасной смертью. А вместо этого высокородный аристократ решил лишь наказать Калантиару, но при этом сохранить ей жизнь. Она побудет энергетическим удобрением для одного из его любимых растений в ближайший год, отдавая свои эмоции и ману, а потом отправится в стойла к верховым животным с лопатой наперевес, навсегда лишившись своего привилегированного статуса. Хотелось бы верить, что хотя бы живой пример, упавшей с небес на самое дно дуры, будет достойно влиять на новую любовницу сколько-нибудь долго.
Всё таки надо признать, что в политике он разбирался лучше, чем в отношениях с женщинами. Впрочем у них с отцом и дедом это пожалуй семейное. Его достопочтенная бабка до самой смерти стремилась испортить душевное равновесие мужа. Его мать и вовсе попыталась захватить власть, не побрезговав сначала отравой, а затем кинжалом. Наверно потому он сам предпочитал лишь любовниц и уже имел от них дюжину признанных детей, каждый из которых в теории может унаследовать место главы дома Золотых Крон. А вот официального брака с какой-либо из звёзднорождённых избегал.
Зато его дед умудрился провернуть удачную комбинацию, взяв под крыло нарождающеюся академию человеческих магов и город, что начал расти вокруг неё. С его слов иные главы домов смотрели на него, как на наивного дурака, предпочитая заниматься совсем другими делами народившейся Багряной империи, контролируя знать людей. Возня же со смертными чародеями, которым суждено самой судьбой умереть раньше, чем они на самом деле познают тайны волшебства, казалась сущей нелепицей. И где теперь их государство, раскинувшееся почти на весь континент? Пропало как будто его и не было.
А вот Френалион и его академия стоят, как стояли, принося огромный доход и время от времени радуя интересными находками. Короткоживущие куда больше эльфов склонны к путешествиям, авантюрам и просто риску, а потому они вполне естественным образом время от времени натыкаются на реликты прошедшей, более цивилизованной эпохи даже если не подбрасывать им информацию. А если уж «оказать им доверие» и «поделиться одной из эльфийских тайн», то подавно что-то найдёт если не первая, так десятая группа авантюристов. Люди живучи, даже в самых опасных местах кто-то из них со временем добивается успеха. Ну или все ловушки просто собирают предыдущие неудачники. К тому же, к удивлению всего их дома, находки людей бывают не только материальными. Их чародеи в своей извечной спешке и почти нездоровой жажде знаний с могуществом, порой натыкаются на что-то и в самой магии. Да, в друидизме ничего действительно полезного у них не вышло, но вот со стихийным волшебством ситуация уже другая. Пусть новые заклинания, как правило, весьма сырые и отличаются только ударной мощью, но на то эльфы и цивилизованный народ высокой культуры, что превратить поделки дикарей во что-то изящное.
Как раз когда Тёмный Звездопад обдумывал эту мысль, его взгляд наткнулся на небольшую клумбу с ярко синими цветами, имеющими не менее ярко жёлтую сердцевину. Как не странно свою родословную они начинали именно в людских землях, там одна почтенная дама занималась селекцией и вывела забавный гибрид. Пользы от него не было никакой, но внешний вид порадовал глаз истинного мастера, потому он забрал себе несколько клубней. И вот прошло всего три столетия, цвета декоративного цветка стали ещё ярче, а сам он превратился не только в полезный ингредиент, но и стал одной из линий оборон его дома. Глаз Аглаи не атаковал врага ни выстреливающими ядовитыми шипами, ни цепкими лозами, что могут спеленать лучше любой паутины. Строго говоря он вообще не применял против врага магию, благодаря ей растение лишь выбирало время атаки. А затем выделяло в воздух газ, что легко смешивался с его изначальным ароматом, воздействуя на разум жертвы, рассеивая её внимание, подавляя критичность мышления, порождая галлюцинации и обостряя какой-либо из основных инстинктов. Звёзднорождённый в своё время с гордостью смотрел, как подопытные то старались убежать, не разбирая дороги, подталкиваемые чувством самосохранения, то стремились поедать окружающую их флору, в том числе ядовитую, пытаясь утолить неестественный голод, то отдавались похотливым грёзам, набрасываясь на окружающие деревья, в которых видели половых партнёров.