Такая короткая фраза, неаккуратно написанная *каной. Я вернул клочок бумаги на место и в очередной раз, покосился на труп девочки. Как долго она билась здесь в агонии? Кричала ли? Сожалела ли о своём решении?
Рико ничего не говорила. Она села на корточки рядом с телом и, разомкнув закостеневшие пальцы подруги, явила на свет пустую упаковку таблеток. Сильнодействующие антидепрессанты. Никто бы не выдержал такой дозы.
— Ч-что нам теперь делать? — прохрипел я.
Но Рико не отвечала.
***
Глупо было надеяться, что после всего, что приключилось, всё вернётся на круги своя. Люди, словно пробудившиеся ото сна, собирались на главной площади деревни. Женщины, мужчины, старики и дети, все медленно выползали из своих уютных и тёплых домов.
Среди этой толпы потерянных, охваченных ужасом и ненавистью людей, затесался и я. Ивата Тору, паренёк с окраин Токио. Я не должен быть здесь. Всё случившиеся со мной — одно огромное недоразумение. На моём месте должен быть совершенно другой человек.
— Друзья мои, — раздался громкий голос Комаэды. — Хинай в очередной раз унёс невинные жизни. Уже на протяжении нескольких сотен лет мы вынуждены терпеть эту напасть. Мы теряем своих близких и друзей, и только некоторые из нас избегают этой участи. Да-да, вы прекрасно знаете о ком я говорю. Жрецы храма никогда не испытывали ужасы Хиная.
Толпа недобро загудела. Кто-то схватил меня за руку и потянул назад. Едва удержавшись на ногах, я встретился взглядом с Рико и Уми. Взгляд у обеих был, мягко сказать, обеспокоенным.
— Комаэда-сан настроен серьёзно, — заявила Уми. — Если так пойдёт и дальше, он поведёт всех в храм.
— Родители Юри вчера покинули деревню, — Рико говорила тихо, постоянно оглядывалась по сторонам. — Выходит, они знали, что она покончила с собой.
— Тору, если эти люди придут в храм, случится что-нибудь непоправимое. Если там будет Харука… — Уми изменилась в лице. — Тебе нужно увести её оттуда.
— Думаешь, всё настолько плохо? — я осмотрел столпившихся людей.
— Не знаю, — сокрушённо ответила она. — Мы допустили ошибку. Всё, что произойдёт дальше, наша… моя вина.
— Глупости. Причём здесь ты, Уми?
— Я не смогла помочь Юри, — впервые за всё это время, голос девочки задрожал. — Я обещала ей, что помогу. А в итоге…
— Тору, — Рико подошла к подруге. — Беги в храм. Уведи оттуда Харуку.
— А вы?
— Мы ещё понаблюдаем. Если всё будет хорошо, то навестим вас.
Я неуверенно кивнул, выбрался из толпы и бросился в сторону храма. Я ещё никогда не бегал так быстро. Не жалея ног, спотыкаясь на каждой неровности. Я провёл в Сатомори всего пару дней, длинною в жизнь.
Дайте мне возможность, и я бы отказался от поездки в Сатомори. Дайте мне шанс, и я бы сбежал отсюда в первый же день. Я не хотел и не хочу иметь хоть какое-то отношение ко всем этим жутким делам! Но раз уж я здесь! Здесь, на перекрёстке у рисовых полей! Я должен что-то предпринять!
Рико, Харука, Юри, Уми, Аи — эти имена пульсировали у меня в голове. Я мог их никогда не увидеть, никогда не узнать. Но теперь, каждая из этих девочек, глубоко впилась в мою душу. И если есть что-то, что я смогу сделать для них…
***
Я влетел на главную площадь храма. Отбитые стопы болезненно пульсировали, дыхание никак не приходило в норму, а перед глазами поплыли тёмные круги. Стуча деревянными подошвами гэта, ко мне подбежала Харука. Девочка обеспокоенно положила руку мне на плечо и вопросительно взглянула в глаза.
— Х-Харука, — всё ещё задыхаясь, я принялся объясняться. — Послушай меня…
Слова застряли где-то в горле, предложения не строились, мысли запутались, словно клубок ниток. Казалось ещё немного, и я сам начну разговаривать на языке жестов. Нежная ладошка Харуки прикоснулась к моей руке.
На лице её появилась извечно туманная, успокаивающая улыбка. Она подвела меня к скамейке, набрала из рукомойника ковшик воды и протянула его мне. Я жадно пристал к нему. Вода тяжело проваливалась вовнутрь.
Тем временем, Харука убежала в сторону своей комнаты. Но долго одному мне оставаться не пришлось. Из молитвенного храма вышел Нанаки. Он окинул меня неоднозначным взглядом и медленно подошёл ближе.
— Тору-кун, — Нанаки сел рядом. — Заглянул в гости?
— Нанаки-сан, — я, наконец, смог отдышаться. — Там, на главной площади… зреет чтото нехорошее.
— Нехорошее? — жрец нахмурил густые брови.
— Комаэда-сан, — я понемногу распутывал клубок мыслей. — Он собирается повести людей на храм.
— Вот оно как обернулось, — Нанаки неожиданно улыбнулся. — Этот глупый мальчишка совершенно не понимает, что собирается сделать.
— Если все эти люди придут сюда, вы с Харукой будете в опасности!
— Боюсь, тех, кто подвергнется опасности, будет гораздо больше, — загадочно прохрипел старик. — Храм не должен лишиться хранителя. Ни в коем случае. Этот сброд не представляет, с чем они собираются бороться.
— Нанаки-сан, — я совершенно не понимал, что он говорит. — Вам нужно уходить. Мы найдём, где вас укрыть.
— Тору-кун, — храмовник засмеялся. — Храм не должен оставаться без жреца. Если мне суждено погибнуть здесь, то так тому и быть. Мы — жрецы храма Сатомори, знаем о проклятии Хиная больше, чем кто-либо из ныне живущих. Мы — жрецы Сатомори, знаем, как он работает и каким законам подчиняется. Мы — жрецы Сатомори, держим Хинай в узде. Комаэда хочет испытать судьбу? Ну, пускай пробует.
— Нанаки-сан, я вас совершенно не понимаю.
— Но в одном, Тору, ты прав, — мужчина перевёл взгляд на домик Харуки. — Она не должна этого видеть. Ты сможешь её защитить, Тору-кун?
— Защитить?
— Что бы ни случилось после, ты сможешь гарантировать, что Харука будет жива?
По каменной кладке снова застучали подошвы гэта. Харука прижимала к груди тетрадку и продолжала всё также мило улыбаться. Она семенящим шагом преодолела расстояние от домика до скамейки.
— Харука, — Нанаки не стал дожидаться моего ответа. — У меня будут сегодня коекакие дела в храме, ты не против погостить немного у Тору-куна?
Девочка озадачено взглянула сперва на жреца, затем на меня. Но долго она не думала и решительно кивнула.
— Тогда собирайся поскорее, — Нанаки поднялся со скамьи и потрепал Харуку по волосам. — Тору тебя подождёт.
Она бодро закивала и едва ли не в припрыжку снова удалилась в сторону своей комнаты. Когда девочка скрылась за дверью, Нанаки тяжело выдохнул и рухнул назад на скамейку. Некоторое время он пристально осматривал меня, а затем вытащил из кармана кимоно конверт. Тот самый, который дядя Ёичи вручил мне в первый день.
— Прочитай его позже, — жрец поднял взгляд к небу. — Твой дядя — неплохой человек. Он человек, с которым случилось много плохого. Как и со всеми нами, да будут боги к нам милосердны.
Небо медленно затягивало тучами. Ветер сгонял одиночные пушистые облачка в огромное тёмное и гремящее стадо, готовое снести всё на своём пути. Однако, какими бы грозными тучи не казались, это всё ещё — простые облака.
***
Шум телевизора. Второй сезон «Мне не выжить в старшой школе». Харука сидела рядом и с наслаждением наблюдала за происходящим на экране. Она не знала, что сейчас, в эту самую минуту, в храме происходит нечто ужасное.
Она принесла с собой фигурки, мангу, сменную одежду. Принесла всё то, на что указал Нанаки-сан. Харука не знала, что в храм она уже не вернётся. Возможно, и Нанаки, она видела в последний раз.
Рядом со мной, на кофейном столике, лежал конверт без марок. Тот самый конверт. Что в нём? Деньги? В нём лежит нечто, что дядя задолжал храму. Нечто, о чём я должен узнать позже.
Пока я размышлял над всем этим, Харука незаметно подсела ближе. Подсела так близко, что я ощутил её тихое горячее дыхание. Сегодня её прикосновения казались намного нежнее, чем раньше. Меня буквально парализовало.