Стоило, на подсознательном уровне все же признать наличие хранимой и того влияния, которое она стала оказывать на обе половинки сущности змайса, как зверь резко почувствовал, чего лишился, стоило его человеческой сути уснуть.
Сердце пронзила тоска.
Ведь каким бы насыщенным не было его теперешнее существование, были моменты, когда он оставался один на один с тишиной. И в последнее время таких моментов становилось больше.
Зверь в принципе не привык много думать. Его задачей в тандеме с человеческой частью, было накопление силы и охрана их обоих, с этим он довольно хорошо справлялся. Такого количества маны и такого размера не имел ни один соперник на многие мили вокруг. Они были одними из лучших, уже одно это наполняло их обоих чувством собственной значимости.
Так зачем в таком случае было змею думать? Этим занимался Даард, но сейчас он пропал, оставил его одного... Змея злило то, что вторая сущность оказалась настолько слабой. Это заставляло его думать о том, что магия и физическая сила не самые важные части составляющие жизнь. Слишком много мыслей о принципах бытия как для зверя, слишком много размышлений в попытках разобраться в самом себе.
Змей не хотел об этом думать и омрачать такие сладкие месяцы свободы. Но несмотря на все старания, эти мысли против воли возвращали зверя на бренную землю, чему только способствовало уединение под сводами грота и бессмысленные блуждания в стенах лабиринта.
Он раз за разом возвращался в прошлое, в попытках разобраться почему Даард оказался таким слабаком, точнее, что его заставило стать таким. Ведь раньше такой слабохарактерности за своей человеческой частью зверь не замечал. Наоборот, даже его зверя, умение Даарда загонять более слабых существ в ловушки, восхищало.
То, как долго его вторая половина могла играть с добычей, не поддавалось пониманию, откуда в нем столько терпения. Бывали моменты, когда сам змей уже хотел выбраться на свободу, и покарать виновных. Тем более они знали, что силы справиться с противниками у них предостаточно. Но нет, Даард любил довести противников, а бывало и саму добычу, до такого состояния, что те от безвыходности сами приползали им под хвост. Это давало им чувство контроля над ситуацией и уверенность в том, что они готовы ко всему и в состоянии справиться с любыми неприятностями.
И как имея за плечами такой опыт, можно просто сдаться и лечь на хвост?
И вот это непонимание вызывало желание во всем разобраться, разложить на составляющие и тем самым упростить свою и Даарда жизнь. Зверю надоело его одиночество, он хотел вернуть свою вторую половинку души, чтобы эта тишина наконец-то перестала давить на уши.
Все в их жизни было просто и спокой до знакомства с их хранимой. Слабой человеческой самкой, которую Даард счёл достойной для того, чтобы окружить заботой и защитой.
И змей, считывая подсознательные желания своей второй половинки души, используя силу маны, стал перестраивать структуры внешней оболочки человеческой части. Это способствовало ускорению образования связи. Чем привлекательнее казался змайс для будущей хранимой, тем быстрее приходило в норму эмоциональное состояние оболочки. Ведь когда одна твоя часть постоянно озабочена поиском решений по завоеванию самки, второй половинке сознания нет ни минуты покоя.
Да даже сам змей стал присматриваться к этой человечке, в попытке понять, чем она привлекла Даарда, которого зверь уважал и в некоторой доле восхищался. Они слишком мало времени проводили вместе, чтобы звериная часть смогла разглядеть те черты характера, на которые обратил внимание Даард...
Единственное что змей мог с точностью утверждать.
Та самка, их хранимая, Виктория, была тёплой.
Никогда до этого зверь не видел, чтобы искра души горела настолько ярко, что слепила глаза. И это при отсутствии магии, возможно её источник ещё спал. А представив на секунду, потенциал источника, с такими исходными данными, зверь пришёл в восторг. Это какое сильное будет их будущее потомство, с учётом количества накопленной им маны и энергии искры хранимой… Ссс…
В тот раз змей в очередной раз убедился в хитрости и уме своей второй половины, правильный выбор сделал, и перестал на подсознательном уровне противиться изменениям. Но кто же знал, что и сам Даард не мог сам себе признаться в том, что уже сделал окончательный выбор.
Из-за того, что они оба мешкали, изменения оболочки происходило слишком медленно, хранимая не видела в змайсе привлекательного самца, своего самца.