Иван Федорович Горбунов
На почтовой станции ночью
– Ямщики! Эй, ямщики! Тарантас подъехал…
– Вставай… чья череда-то?..
– Микиткина…
– Микитка!.. Слышь!.. Микитка, гладкий черт! тарантас подъехал…
– Сичас!..
– Да как же ты теперича поедешь-то?
– А что?
– Ночью-то?!.
– Ну?
– Так что же?
– По косогорам-то?
– Так тарантас-то вляпаешь!..
– Вляпаешь! Пятнадцать годов езжу, да вляпаешь!..
– Ваше благородие! Тут у нас на 7-й версте к Озерецкому-то косогоры, так вот от поштового епартаменту обозначено, чтоб сумления не было…
– Помилуйте, ваше благородие, я пятнадцать годов езжу…
– Он-те в загривок-то накладет…
– Наклал!.. Мазали чтолича?
– Смазано…
– Извольте садиться, ваше благородие! Эх вы, голубчики!..
– Смотри осторожнее…
– Помилуйте, сударь, я пятнадцать годов езжу. Ямщики, известно, со смотрителем за одно… Смотрителю только бы самовары наставлять, пользоваться… Тпру!!..
– Что?
– Вот этот самый косогор-то и есть.
– Осторожней!
– Помилуйте, сударь, я пятнадцать годов езжу. Не извольте сумлеваться… Тпру!..
– Смотри!
– Точно что оно, опосля дождя, тут жидко…
– Держи!..
– Господи, ужли в пятнадцать-то годов дороги не знаю…
(Тарантас падает).
– Что ж, ты, черт тебя возьми!..
– Поди ж ты! Кажинный раз на этом месте…