— У меня тоже жар был, когда мой папаня мамку при мне на кусочки разрубил, — задумчиво рассказывал подросток, пока Васька уплетал невкусную, похожую на клейстер кашу.
— Хочешь, расскажу? Чего пугаешься? Страшно? Мне тоже раньше страшно было, а теперь нет. Ладно, меня Виталькой зовут.
Вася оторвался от еды, посмотрел на Виталика, молча махнул головой в знак согласия и ещё быстрее стал доедать кашу. Голод он не утолил, но вспотел от быстрой еды и почувствовал себя очень слабым и усталым.
— Спасибо, Виталик, — еле слышно произнёс Вася, ложась в кровать.
— Расскажи мне интересно, ты видел, как мамка мочила бабку? Что деньги искала? — всё допытывался Виталик.
— Мочила? — переспросил Вася, — как это?
— Ты чё? Ну, это она бабку грохнула? Убила бабку она?
Вася резко оторвал голову от подушки, привстал на локотки.
— Моя мамка никого не убивала! Это её убили! И бабушку! Ты сам мочил! Ты сам убил!
— Ладно, ладно тебе! Чего орёшь? Псих! Спросить нельзя. Откуда я знаю. Ты же в лёжку лежал. А тут милиция была. Тебя привезли и всё врачам рассказали. Я слышал. А ты что видел, кто их мочил?
Вася не хотел рассказывать этому надоедливому Виталику, что он видел. А больше всего ему не хотелось вспоминать всё то, что он уже пережил. Он боялся, что опять вспомнит лицо того страшного дядьки.
— Нет, не видел! Я ничего не видел!
— А откуда знаешь, что это не мамка порешила старуху?
— Знаю! Знаю! Она кричала мне, чтобы я уходил я и ушёл! Никого она не убивала! Она хорошая! И вообще, мы с мамкой москвичи!
— Ой, москвач нашёлся! Правда, что ли вы из Москвы? А чего? Тут до Москвы не далеко, но и не близко, конечно. Да самим не попасть. Правда, при желании всё можно! А ты что, в Москву хочешь?
Вася сел на край кровати.
— Хочу. У меня и адрес есть. Чистопрудный бульвар, дом с колонами, квартира тридцать шесть.
— Адрес-то чей? — заинтересованно спросил Виталик.
— Мы там жили! Квартира на четвёртом этаже сталинки, — тихо ответил Васька.
— А что такое «сталинка»? — спросил Виталик. Вася пожал плечами, — не знаю.
— Жили! — передразнил его Виталик, — мало ли кто где жил? Жили да пропили! — засмеялся Виталик, — квартирку-то маманя того, пропила, небось?
— Не знаю, — тихо ответил обессиленный Вася.
— Ложись. Ты, пацан, больше лежи, больше хлеба наворачивай. Сил набирайся. В детский дом попадёшь, будешь вспоминать этот рай. Я-то знаю. У меня хоть бабка жива, но тоже не сахар. Жаль, ты не видел мочиловку. Я люблю послушать такие истории.
— Я в детский дом не пойду, — опускаясь на подушку, тихо сказал Вася.
— Ага, тебя спрашивать будут. Ты хоть знаешь, куда попал? Пока больничка, а отсюда тебя под белы ручки и в детдом.
— Я не пойду в детский дом, мама говорила, что там плохо, — ответил ему Вася и отвернулся к стенке.
Вася не помнил, сколько прошло дней, но время относительного покоя дали свои результаты. У него перестала кружиться голова, покинула тошнота, подступающая, когда ему вспоминалась мама с бабушкой. По ночам он почти перестал кричать, хотя всё ещё его преследовали ночные кошмары. Как-то утром к нему подошла женщина в белом халате, принесла вещи и сказала, чтобы он одевался.
— Я не хочу в детский дом! — твёрдо сказал Вася.
— Не хочешь, значит, не пойдёшь, — спокойно ответила она, подтолкнув его к выходу из палаты. Вывела на улицу. Там они подошли к какой-то странной женщине, одетой в цветастые длинные юбки и красную куртку.
— Давай! Давай быстрее! Что ты там телишься за такие деньги летать должна! — громко говорила она, увидев их.
— Хороший мальчик, пошли со мной! Не бойся, пошли!
Тётка погладила мальчугана по голове, потрепала по щеке, потом помогла Васе сесть на заднее сидение видавшего виды "Жигулёнка". Машина резко сорвалась с места.
— Не бойся, всё будет хорошо! Тётю Азу слушайся, ладно? На, держи конфетку! — она протянула Васе карамельку.
— Тётя Аза, а мы в Москву едем? — с надеждой в голосе спросил Васька.
— В Москву, в Москву! Какой догадливый мальчик! — повернув к нему голову, усмехаясь, сказал чернявый водитель "Жигулей".
Радости Васьки не было предела. Он раньше никогда не ездил на машине. На окраине деревни стояло несколько ржавых, разобранных до основания автомобилей. Вася не знал их названий, но ему было интересно лазить по грязным железкам металлолома и, играя, представлять себя в новенькой машине.