По всей видимости, да, потому что я сама не замечаю, как начинаю носиться за ним по всей квартире, попутно прихватывая с пола пустые бутылки и бросая в него, мечтая, чтобы хоть одна из них попала ему в голову.
— Ух! Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но именно этого огня мне в тебе и не хватало. Так нам будет гораздо веселее, Никс, — ликует он, как самый настоящий ребёнок, успешно спасая себя от очередной летящей «Короны», спрятавшись за барной стойкой.
— Наше веселье кончится сразу же, как я доберусь до тебя! А я это сделаю, Марк, клянусь, сделаю! Я не позволю тебе больше так поступать с Эми! — заверяю я, влетая за ним на кухню, чуть ли не поскальзываясь на какой-то жидкости, от чего Эндрюз разражается смехом.
— Ещё как позволишь, малышка, у нас же уговор. Забыла? Да и тем более в этот раз я ни в чём не виноват. Я правда хотел провести эту ночь с Эми, но её строгие родители не позволили ей покинуть дом до утра, а она, как послушная дочь, не могла их ослушаться, как бы я ни уговаривал.
— Ага. И поэтому ты дико расстроился и пошел устраивать тусовку с последующими потрахушками с какими-то блядями? — срываюсь на злостное рычание, практически догоняя Марка в прихожей и схватывая его за плечо, но в последний момент он ускоряется, позволяя мне лишь царапнуть его кожу.
— Когти свои при себе держи, Никс, я себя царапать только в спальне разрешаю, — преграждая мне путь до себя выдвижным столом в гостиной, хитро ухмыляется он и опускает взгляд с моего разъярённого лица ниже. — Хотя мы можем и там продолжить наше веселье. Это твоё милое платьице так и просится, чтобы его поскорее стянули с тебя.
— Марк! Да заткнись же ты в конце-то концов! У тебя, что ли, в самом деле вместо мозга член в голове маринуется?! Ну как можно быть всегда таким озабоченным?!
— Не озабоченным, а обычным здоровым мужчиной, который возбуждается при виде прекрасного перед собой, — припеваючи выдаёт похотливое животное и продолжает убегать от меня, перепрыгивая через груду стекла и мусора.
— Я смотрю, ты каждому своему минусу найдёшь объяснение, превратив его в плюс!
— Именно поэтому во мне нет ни одного минуса, — самодовольно заявляет придурок и вовремя пригибается, вынуждая брошенный мной стакан со звонким треском разбиться об стену.
— Идиот! Твои главные минусы из тысячи других — это беспринципность и тотальная неразборчивость в бабах. О каком «прекрасном» ты говоришь, если швабра, которую я только что выгнала, выглядит, словно ты её в дешманском кабаке подцепил, где её до этого половина посетителей отымела? — ядовито проговариваю я и сквозь шум гнева в ушах слышу продолжительную трель дверного звонка.
— Вспомни солнышко — вот и лучик? — невинно улыбается Марк.
— Вспомни говно — вот и оно, — исправляю я и на всех парах лечу к двери, в очередной раз поражаясь, какой же этот гад любимец фортуны. Неважно, зачем эта девка опять явилась, но она во второй раз примет весь удар на себя. И даже если она привела с собой обещанную полицию, я всё равно с радостью ей вмажу, лишь бы хоть немного усмирить клокочущую в венах яростную магму.
— Всё-таки вернулась за добавкой? — резко открывая двери, с лёту выплёвываю я и молниеносно цепенею, превращаясь в мраморную статую. Передо мной стоит вовсе не та вульгарная брюнетка в проститутском наряде, а миловидная девушка в скромном шёлковом платье цвета слоновой кости, которая смотрит на меня, хлопая от удивления своими большими карими глазками.
— Ники? — а стоит услышать её крайне озадаченный голос, как вся злость в моем теле вмиг погашается леденящей волной ужаса.
— Эми?
— Что ты здесь делаешь и кто вернулся за добавкой? — спрашивает она, попеременно глядя то на меня, то на стоящего позади запыхавшегося Марка, а я ни звука выдавить из себя не могу от тотальной растерянности и страха.
— Я… Э… Ну… — а нет… всё-таки какие-то блеющие звуки из меня соизволяют выйти, но уж лучше бы я просто молчала.
— Мы думали, это соседка в третий раз за сахаром пришла, а оказывается, моя любимая девочка! — заметив мой всецелый паралич, Марк приходит мне на помощь: как ни в чём ни бывало сгребает Эми в крепкие объятия и с лёгкостью вносит в квартиру, ногой прикрывая за собой дверь. — Ты почему заранее не предупредила, что приедешь? Теперь ты всё испортила! — расстроенно выдаёт он, и моё лицо, вероятнее всего, выглядит ничуть не менее растерянным, чем у Эмилии.
— Я хотела сделать тебе сюрприз, но, вижу, кто кого удивил, так это вы меня. Что здесь происходит? Почему вы вместе? — с подозрением бормочет она и, освобождаясь из мужских объятий, окидывает меня с головы до ног настороженным взглядом.