- На чем свет стоит клянусь! Все чистая правда.
Иван выдернул пару кусков мяса к себе на тарелку и спросил
- Лара, слушай. Тебе нужна какая-нибудь помощь по дому? Мы поздно приезжаем, но у меня еще есть силы.
Она вновь посмотрела на него
- Да! Я сплела сети, помоги мне пожалуйста их смотать, они там у озера. Ты иди, а я как переоденусь приду.
Иван взял с барной стойки светильник, поджег его и пошел. Расположился он на лавочке рядом с озером, между столбиками были натянуты сплетённые Ларой рыболовные сетки. Ни дуновения ветра, поверхность озера гладкая и ровная. В воздухе стрекотали цикады, а на небе светили звезды. Это был чудесный вечер, хмель от выпитого вина потихоньку разбирал Ивана, ему в первый раз за последнее время было хорошо. В этот момент ему даже не приходила мысль, что его дом где-то недостижимо далеко и о том, что возможно он никогда его больше не увидит.
Лара подошла неслышно, как призрак. Закрыла Ивану глаза ладонями, он провел своими пальцами по ее тонкой руке, затем немножко развернулся и обхватил ее талию. Аккуратным, но сильным движением перенес ее, легкую и почти невесомую на лавочку, так что ее торс оказался у него на коленях. Она не походила на ту Лару, которую Иван видел буквально пару минут назад. Девушка казалась беззащитной и хрупкой, но в то же время черные глаза ее горели бесстыдством, зазывали манили в беспросветный омут желания и страсти.
Иван еле сдерживал себя, голова Лары лежала у него на коленях, а белая ночная рубашка нарочито съехала с ее согнутых в коленях ног, его рука скользила по мягкой ткани уже в районе живота.
Тут он резко убрал руку. Снова посмотрел в черный омут глаз и спросил:
- Значит сети?
Ни один мускул, ни один волосок не дрогнул на лице Лары, она еще больше пьянила, больше дурманила.
- Угу
Коротко произнесла она, и, уверенным движением дернула за шнурок на вороте своей рубашки. Иван приблизился своими губами к ее шее, медленно и обстоятельно вдохнул запах ее тела. Приблизился еще ближе и прошептал
- Бестия
Она не дала ему больше ничего произнести, впилась своими губами в его и началась безумная пляска.
Глава 9
Один день, сменял другой. Ночи становились все длиннее. Погода была еще по настоящему летней. Быт в доме на озере потихоньку наладился, Лара готовила еду и прибиралась. Яков с Иваном помогали по хозяйству и ставили сети на озере, приносившие не мало свежей рыбы. Монро то и дело приносил с охоты дичь. Яков стал членом какого-то клуба, он про него не рассказывал, но периодически после работы и в выходные уходил на собрания. Тогда Лара и Иван оставались наедине. Он очень привязался к красивой черноволосой девушке, они частенько молча смотрели на звезды обнявшись, каждый из них хотел рассказать другому свою историю, но не знал с чего начать. Ивану было тепло и уютно рядом с Ларой, каждый раз возвращаясь с работы он думал о только о том, как хочет просто прикоснуться к ней, провести рукой по шелковистым волосам, произнести ее имя.
Бывало, по выходным все вчетвером выбирались в Фюрх, ходили в парки, где на открытых сценах выступали поэты и музыканты. Ближе к вечеру, когда зажигались фонари, а народу у подмостков собиралось достаточно много, одна за одной до самой поздней ночи шли театральные постановки.
Иван с Яковом продолжали работать на Адмиралтейской Верфи. Это была тяжелая работа, к рабочим относились совершенно нечеловечески. Периодически, в течении дня накидывали дополнительные неоплачиваемые работы, а тех, кто возражал лишали оплаты или избивали до полусмерти. Иван сделал вывод, что администрация относилась к рабочим хуже, чем рабам, поскольку раб - был ценным имуществом для хозяина, губить которое было по меньшей мере не выгодно. На верфи, здоровье и жизнь рабочего не имели никакой ценности, поскольку на смену одному тут же найдут другого. Никаких договор, никакой техники безопасности, только список работ по нарядам на большой меловой доске.
Однажды произошел очень неприятный случай, который поразил Ивана. Он с Яковом крутил штурвал у входа в цех. Вдруг раздался шум и скрежет, - оказалось это развалился связанный штабель, похоронив под собой одного из бедолаг. Группа рабочих немедленно разгребла завал, его достали, он умирал. Вокруг собралась толпа, кто-то делал носилки. В это время в цех, на площадку, находящуюся на возвышении, вышел богато одетый человек в высоком цилиндре. Он был упитан, его длинные усы и борода были очень ухоженными. Толстяк был похож на карикатурного чиновника, сделал для себя вывод Иван, но было в нем еще что-то, - что-то до боли знакомое.