Машка курила и дико хотела в город. В настоящий большой город, не в этот, где жила.
А еще, как не стыдно бывает об этом подумать и самой признаться, она хотела принца. Черт с ним, с белым конем. Пусть даже на самом простом мотоцикле. Но чтобы принц был самостоятельный и без сильно вредных привычек. Она посмотрела на свою сигарету и кивнула сама себе - ладно, курить пусть ему будет можно. А больше - ни-ни. В общем, даешь принца, дорогое мироздание!
- Извините, пожалуйста, - вырвал ее из скуки и полудремы незнакомый голос.
Кстати, знакомых голосов было всего только два. Ирка, но она сейчас спала, и хозяин, но Варпет приедет только к вечеру. Так что все остальные голоса - незнакомые.
- Ну? - сказала Машка, медленно и плавно поворачиваясь.
Это был ее коронный ответ на любой вопрос. Так, "нуканьем" своим, она доводила до кипения собственных родителей.
Даже быстро двигаться, как-то реагировать на неожиданность было скучно и лениво.
- А не подскажете, уважаемая сударыня, какое у нас сегодня число?
Машка стояла и только рот разевала от удивления. Здоровый такой дядька. Как подошел-то совсем бесшумно? И откуда такой? Бородатый, но еще молодой, вроде. Одет совсем не по погоде - какой-то длинный зимний ямщицкий, что ли, тулуп из черной овчины, шапка-ушанка, на ногах - валенки... Летом, блин - валенки! И рюкзак огромный за спиной. Такой здоровый, что даже над головой нависает.
- А? - глупо так ответила Машка.
Даже про "ну" забыла.
- Число, спрашиваю, какое сегодня?
- Так, это, девятнадцатое, значит...
- Ага, ага... А день недели не сообщите прохожему?
- Вторник, - уверенно ответила Машка.
Дядька отошел на пару шагов, аккуратно переступая валенками через лужи, потом повернулся всем телом - иначе с таким рюкзаком просто нельзя:
- А...
- Июнь, две тысячи двенадцатый, - опередила его вопрос Машка.
Он кивнул, но продолжал смотреть молча. Задумался, что ли?
Тут уж Машка не выдержала и выдала:
- Планета Земля, ноль двенадцать в тентуре, налево от Большой Медведицы...
Дядька улыбнулся, кивнул, поправил на плечах лямки рюкзака и шагнул через канаву в лес. Еще минута - и нет опять никого на дороге.
Машка бросила сигарету в лужу, зашла в магазинчик, растолкала Ирку, помирилась с ней по-быстрому, улыбнулась, и с жаром начала рассказывать про вот такое странное, которое случилось, не поверишь!
- А ты чо? - спрашивала Ирка. - А он - чо? А ты ему чо?
Потом постояла, обдумывая что-то и морща лоб, выскочила вдруг из-за прилавка и выбежала на крыльцо. Вернулась задумчивая и немного чем-то расстроенная, похоже.
- Ты чего, Ир? - осторожно спросила Машка. - Знакомый твой, что ли?
- Мань, ты конечно прости меня, дуру... Но ты - дура, - достаточно грубо ляпнула Ирка.
- Ты опять, что ли начинаешь?
- Земля, Мань, ноль тринадцать в тентуре, а не ноль двенадцать... Куда же ты его, блин, направила? В какую такую и растакую твою, блин, спираль?
Машка обиделась на нее и ушла в свой угол, к продуктам.
Ирка обиделась на ее обиду и села читать какую-то потрепанную книжку без первых страниц.
А Варпет, приехав вечером, был очень доволен порядком и дисциплиной. Но не доволен кассой.
- Э! - сказал он. - Работать лучше надо. А кто не хочет работать лучше - сами понимаете. Я сказал.
И уехал.
...
Ночью Машка смотрела в окно своей маленькой спальной в окраинном недавно построенном доме в небольшом районном городе. Тучи все к ночи раздуло. С краю узким серпом светил месяц. А по всему небу блестели и перемигивались звезды. Таких звезд, она точно знала, в большом городе просто не бывает.
Звезды перемигивались. Сад за окном шумел. Где-то далеко лаяла собака. А Машка опять думала о принце. Пусть даже и не на мотоцикле. Пусть хоть пешком, с рюкзаком и с бородой. Но чтобы обязательно самостоятельный, и чтобы без сильно вредных привычек.
Перед сном она повторила несколько раз для памяти:
- Планета Земля, ноль тринадцать в тентуре, налево от Большой Медведицы.
И уснула с улыбкой.
И от той улыбки сон ее был легким и приятным, как и положено снам молодых девушек во время последних летних каникул.
Авария
Из протокола:
"Гражданин К., находясь в состоянии алкогольного опьянения средней тяжести, управлял принадлежащим ему автомобилем. Превысив допустимую на данном участке пути скорость, не справился с управлением. Автомобиль выехал на полосу встречного движения, пробил ограждение и упал в овраг. Все пассажиры автомобиля - несовершеннолетние ученики школы, в которой гражданин К. работал преподавателем, скончались на месте от полученных травм. Его самого спас пристегнутый ремень и подушка безопасности."
...
Они всегда и везде ходили вчетвером. Созванивались, сговаривались - и везде четверо. Как четыре мушкетера у Дюма. Даже специально так себя сами называли. а за ними и остальные так стали говорить - "мушкетеры". Были они, как вот на этой фотографии, Атос, Портос, Арамис и, что немного странно, но даже и смешно как-то, Дубровский. Нет, никакого Д'Артаньяна у них не было. В книге он главный выходит. У них такого не было. Они были Атос, Портос, Арамис и Дубровский. Друзья, бывало, еще сокращали для удобства - Дуб. Но постороннему он мог и заехать прямо в лицо за такое сокращение. Ты уж или по имени, или по фамилии, как в школе. Ну, или, раз к компании отношение имеешь, или в тех же дворах живешь, так просто - Дубровский.
Вот парни всегда и везде вчетвером ходили. Никакой шпаны не боялись. Был как-то случай, когда на них напали какие-то из совсем другого квартала. Бандой такой, кодлой. Это с год назад было, что ли. Так отмахались, а потом еще и гнали пинками и с гиканьем до их дворов.
Атос с Арамисом - те в секцию каратэ при Доме Культуры записались еще два года назад. А восточные техники, сами понимаете - это вам не только физическая подготовка, но и внутренняя самодисциплина. Так они тогда сразу очень подтянулись и в плане учебы, и в поведении. Такие спокойные были, рассудительные, улыбчивые всегда.
Портос - он самый сильный и от того спокойный. Так часто бывает - сильные, когда свою силу понимают, они спокойнее относятся ко всему. Портос ходил на бокс. У него нос был сломан два раза. Это не на секции, это просто в драке. Ну, как теперь на улице, сами же знаете. Вот, парня побили пару раз крепко. А потом он пошел в бокс. Оказалось, что при всех его габаритах, есть хорошая выносливость. А еще - резкость в ударе. Осталось только технику нарастить. Прочили большое будущее. Тренер говорил, что надо переходить в школу олимпийского резерва. Вот, теперь уже нет никакого будущего...
Дуб? Ну, он среди них самый слабый был в учебе. Так, на троечку едва тянул. Потому еще могли свои сказать "Дуб". И секции или кружки - да, когда бы... Он в семье - один мужик. Мать, да их с сестрой двое. Вот на нем и держалось все. Жили на самой окраине. Огород - на нем. Свинью держали - тоже он все делал. Когда участки под картошку давали, так они всегда записывались. То есть, трудная жизнь, конечно. Не гламур, не как в кино. Но голодных у них в семье не было, а физический труд - он его поднял так, что был Дуб даже покрупнее, пошире того же Портоса. Такой большой, немного сам в себе увалень. Спокойный и рассудительный. За это некоторые думали, что он дурачок, что ли. А он дурачком не был. Крепкий середняк в учебе. Если бы не хозяйство, так и в хорошисты бы вышел. Тем более, с такими друзьями. Теперь вот даже не знаю, как мать-то будет управляться одна. Сестре-то его всего десять лет.
...
Мы не богачи, совсем нет. Но для Кирилла - все условия. Книги, компьютер хороший, телефон новый, когда старый поломался... Я знала, что его мальчишки Атосом зовут. Так это же хорошо, когда такая дружба! И Атос, он по книге если - хороший. Правда? Приходили ребята в гости, пили чай. Пироги им пекла. Вот Саша, ну они его Дубом называли, такой плотный мальчик, большой - он очень мои пироги любил. Всегда ел и нахваливал. Я ему и с собой давала всегда несколько, чтобы сестру угостил, да матери передал.