Только-только въехав в Велласкон, Хиттер увидел эти обряды «очищения» во всей красе. Воспоминания были не из приятных — всё веселье как ветром сдуло. Наёмник насупился и представил, как на лысую голову проповедника несколько раз опускается ребристое навершие тяжёлой арангийской дубины. «Хм, а что, — мелькнула мысль, — „Очистительница“ — неплохое имя. Будет очищать слишком умные головы от излишка мозгов».
Губы наёмника скривились в недоброй усмешке, которая, стоило ему глянуть вперёд, тут же исчезла под натиском куда более недоброго предчувствия. Дерево. Большое дерево поперёк дороги. Тракт давно заброшен, и бури в этих краях случались такие, что рвали с корнем высоченные сосны, но слишком живы были в памяти арангийца напряжённые часы ожидания в засечной засаде, стук копыт и ржание степных коней, гортанная речь их наездников. «Дерево одно единственное — других следов урагана не видать, — вывод заставил Фрая натянуть поводья — мерин послушно замедлил шаг, рука всадника потянулась к дубине. — Спокойно, Фрай, какой идиот будет делать засаду на старой заросшей дороге? Хотя, от этих велласков можно ждать чего угодно». Хиттер откинул капюшон, снял со спины щит, продел левую руку в ременные петли. Правой вытащил притороченную к седлу дубину и медленно продолжил движение к преграде. Священник, разом побледнев, приостановил своего скакуна и направил его за Снежком — видимо, не в первый раз ездил с охраной.
Всё внутри Хиттера напряглось в ожидании атаки, но сердце так и подскочило чуть не до кадыка, когда в щит ударила стрела. Потом вторая.
Снежок всхрапнул и дёрнулся от неожиданности, но железная рука всадника удержала его на месте. За спиной тоненьким голоском молился священник, а из-за дерева крикнули:
— Оружие брось! Убивать не будем! Посмотрим, что в сумках да кошельках, да иди с миром!
— Все так говорят, — с показным равнодушием бросил Фрай, поудобней перехватывая дубину, — а потом приходится до города без порток ковылять.
— Верь не верь, а придётся! — прокричал голос, и пара стрел вонзилась в землю в нескольких шагах от лошади святого отца. Луками неизвестные владели вполне себе хорошо, и, судя по всему, уже окружили двух застывших посреди дороги всадников.
Снежку дерево не перепрыгнуть, поворачивать назад, подставляя спину под стрелы тоже резона нет. Значит…
— Не стреляй, сдаюсь! — прокричал Хиттер Фрай, разжав пальцы. Очистительница, укоризненно стукнув, упала в дорожную пыль. Вскоре там же оказался щит.
— С лошадей слазь! — прозвучала команда.
Наёмник со вздохом последовал указанию. Потрепал по холке Снежка, повернулся к священнику — тот мелко трясся и седло покидать не спешил.
— Тебе что, особое приглашение нужно? — прошипел Фрай и дёрнул непонятливого клиента за край сутаны. Тот забарахтался, запутался в стременах и неминуемо упал бы, не удержи его наёмник. Так они и стояли рядом — полный, за счёт ширины плеч почти квадратный арангиец, внушительный, бесстрастный, и маленький, испуганный, похожий на ощипанного утёнка проповедник с потной лысиной и бегающими глазками — когда из-за деревьев стали появляться люди.
Зелёные и коричневые куртки, капюшоны, кожаные шапки, широкие крестьянские лица, усы и бороды. Велласконские крестьяне так же походили на арангийских, как лишайные степные шакалы на сытых лесных волков. В Аранге свободный землепашец — основа армии, желанный гость на городском рынке, крепкий, степенный хозяин своей земли. Велласконский же всем своим видом внушал острую жалость и желание опустить глаза, чтобы не встретиться ненароком с этим тяжёлым, отупевшим взглядом. Было в этих людях, замордованных непосильными поборами и произволом господ, что-то скотское, безмолвная обречённость, провоцирующая беззащитность. Но те, кто выходил из леса, не были похожи на скот. Они были волками.
Хиттер видел это в преждевременных морщинах на молодых лицах, в тёмных глазах, смотрящих дерзко и внимательно, в мозолистых руках, уверенно сжимающих оружие. Вчерашние крестьяне, сменившие соху на длинный тисовый лук, деревянные хибары на лесные чащобы, сбор урожая на сбор монет, звенящих в чужих кошельках. Разбойники, такие разные и такие похожие.
Опытный глаз Фрая заприметил в толпе лесных удальцов парня лет восемнадцати, резко отличавшегося от остальных. Держался он очень уверенно и был одет в богато расшитую тунику редкого для Велласкона лилового цвета — такую ткань привозили из Аранги, и стоила она недёшево. Пояс с золотыми вставками, на нём болтается добротный охотничий нож в простых ножнах. Лицо узкое — слишком красивое и слишком правильное для крестьянина, длинные тёмные волосы перехвачены тесёмкой. Глаза, тоже тёмные, непонятного цвета — будто подёрнуты какой-то пеленой — смотрят дерзко и испытующе. Вот они остановились на священнике, и произошло страшное…