Декабристское движение 14-го декабря было последним гвардейским дворцовым переворотом; им кончается политическая роль русского дворянства. Оно еще останется некоторое время при делах, как сословие, будет принимать деятельное участие в областных учреждениях, но оно уже перестанет быть правящим классом. «У нас доселе господствуют не совсем ясные, не совсем согласные суждения насчет события 14 декабря; одни видят в нем политическую эпопею, другие считают его великим несчастием»,— писал Василий Осипович Ключевский.
Вообще, декабристское движение было движением людей определенного социального и политического статуса и круга общения, но, как справедливо указал один известный публицист-литератор в 1912 году: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа».
Движение декабристов по-существу является первым революционным политическим течением в России. Предположительно, слово «декабристы» появилось в среде «тюремной бюрократии», тех, кто вез ссыльных в Сибирь. За несколько лет конвоирования название закрепилось.
Декабристы не имели под собой в России никакой почвы, их движение целиком и полностью было привнесено с Запада и носило подражательный характер. Главной задачей их борьбы было уничтожение самодержавия.
«События 14-го декабря, которые произвели на Николая огромное впечатление, он связывал со слабостью покойного императора, с его конституционно-реформаторскими начинаниями. Николая беспокоило состояние умов в России, брожение, охватившее разные общественные слои, он связывал именно с влиянием европейского радикализма.
Мы знаем, какое настроение утвердилось в высшем образованном дворянстве благодаря умственным влияниям, какие проникли в наше общество с половины XVIII столетия. Сравнив последние поколения екатерининского времени с тем поколением, представители которого подверглись каре за дело 14-го декабря, мы встречаем между ними сходство и различие. Родство между ними было и нравственное и генеалогическое; образ мыслей, который усвоили себе отцы, разделяли и дети; люди 14-го декабря, даже в буквальном смысле, – дети людей, принадлежавших к вольнодумцам при Екатерине. Но между ними есть одно существенное различие. Вольнодумство воспитало в вольтерьянцах холодный рационализм, сухую мысль, вместе с тем отчужденную от окружающей жизни; холодные идеи в голове остались бесплодными, не обнаруживались в стремлениях, даже в нравах вольнодумцев. Совсем иной чертой отличалось поколение, из которого вышли люди 14-го декабря. В них мы замечаем удивительное обилие чувства, перевес его над мыслью и вместе с тем обилие доброжелательных стремлений, даже с пожертвованием личных интересов. Отцы были вольнодумцами, дети были свободомыслящие дельцы. Откуда произошла эта разница? Вопрос этот имеет некоторый интерес в истории нашей общественной физиологии.
По высшему обществу в начале царствования Александра пробежала эта тень, которую часто забывают в истории общества того времени. Мы знаем, что в воспитании, которое получило высшее русское дворянство прошедшего столетия, сменилось два дельца; то были гувернеры двух разных привозов: первый – ни о чем не думавший гувернер, парикмахер, второй – вольнодумец. В конце XVIII в. начинается прилив в Россию французских эмигрантов, которые должны были расстаться со своим революционным отечеством; то были все либо аббаты, либо представители французского дворянства; значительная часть дворян вышла из аббатов. В Россию они спасались от бедствий революции, приносили с ожесточением против новых политических идей чрезвычайное количество католических чувств, которое всплыло в них после философского рационализма, как известно, долго составлявшего салонную забаву французского дворянства» (В.О. Ключевский).
Очень многие обвиненные в мятеже учились дома под руководством иностранцев. Один из самых видных членов общества – князь Сергей Трубецкой, полковник гвардейского Преображенского полка, учился дома. Учителями были иностранцы. Князь Евгений Оболенский, поручик гвардейского Финляндского полка, учился дома под руководством гувернеров-французов, которых у него сменилось от 16 до 18 человек. Панов, поручик Преображенского полка учился дома; учителями были иностранцы. И список этот достаточно внушительный. Некоторые воспитывались за границей, в Лейпциге, в Париже, другие – в многочисленных русских пансионах, содержимых иностранцами, и в том числе в пансионе Николя; из последнего вышли, например, декабрист князь Голицын и Давыдовы. Братья Муравьевы-Апостолы, дети нашего испанского посланника; оба учились в Париже, в пансионе Гикса.