Выбор остановился на Таганроге. Государь объявил, что он отправится туда же, изъявил намерение посетить южные военные поселения, Крым и Кавказ и возвратиться в Петербург к новому году.
«Признаюсь, не понимаю, — писал князь Волконский своему другу А.А. Закревскому, — как доктора могли избрать такое место, как бы в России других мест лучше сего нет». (Шильдер Н.К. Император Александр I, его жизнь и царствование. Т.1-4. - С.-Пб.,1904-1905. Т.4).
Незадолго перед отъездом в Таганрог, император Александр поручил А.Н. Голицыну привести в порядок бумаги в его кабинете. Во время этой работы завязался разговор и князь Голицын, изъявляя несомненную надежду, что государь возвратится в столицу в полном здоровье, позволил себе, однако, как неудобно акты, изменяющие порядок престолонаследия, оставлять при продолжительном отсутствии необнародованными, и как от этого может родиться опасность в случае внезапного несчастия. Александр, сперва, казалось был поражен справедливостью замечаний Голицына, но после минутного молчания, указав рукою на небо, тихо сказал: «Положимся в этом на Бога: Он устроит все лучше нас слабых смертных» (Шильдер Н.К. ).
Государь решил выехать на два дня раньше императрицы, чтобы лично позаботиться об удобствах в пути для больной супруги.
28 - го августа Карамзин последний раз беседовал с императором Александром от 8 до 11 1/2 часов вечера и сказал, расставаясь со своим высоким покровителем: «Государь! Ваши годы сочтены. Вам нечего более откладывать, а нам остается еще столько сделать, чтобы конец вашего царствования был бы достоин его прекрасного начала» (Шильдер Н.К. ).
30-го августа 1825-го года, в день своего тезоименитства, Александр посетил, по обыкновению, Невскую Лавру. Его сопровождал, и туда и назад, великий князь Николай Павлович. Государь был пасмурен, но между тем особенно благосклонен к своему брату и сказал ему, что думал купить для него дачу Мятлевой, однако остановился за невероятно высокою ценою и жалует ему, по его желанию, другое место, также близ Петергофа. Ни одно слово в этой беседе не коснулось разговора 1819-го года. В тот же день освящали отстроенный дворец великого князя Михаила Павловича, где был потом обед. Здесь Николай Павлович, отправлявшийся вечером на инспекцию в Бобруйск, впоследние простился с тем, к которому всегда питал чувства облагодетельствованного, и с императрицею Елисаветою Алексеевною. Михаил Павлович с своей стороны отправился в Варшаву, куда часто ездил навещать цесаревича
(Корф М.А. Восшествие на престол императора Николая I-го . Издательство: Тип. II-го Отделения Собственной Его Имп. Вел. Канцелярии. СПб.1857).
1-го сентября император Александр покинул свою столицу уже навсегда; ночная тишина и мрак царствовали над городом, когда он выехал один без всякой свиты из Каменноостровского дворца. В 4 часа с четвертью пополуночи коляска, запряженная тройкой остановилась у монастырских ворот Невской лавры. Здесь ожидали государя, предупрежденные о его посещении митрополит Серафим, архимандриты и вся братия. Войдя в собор, государь остановился пред ракою святого Александра Невского, и началось молебствие. Когда наступило время чтения святого Евангелия, император, приблизившись к митрополиту, сказал: «Положите мне Евангелие на голову и с сими словами стал на колена под Евангелие» (Шильдер Н.К. ).
По окончании молебна государь положил три земных поклона пред мощами благоверного князя, приложился к его образу и раскланялся с бывшими при молебствии, затем посетил митрополита в его покоях, откуда, уступая просьбе схимника, согласился зайти и к нему в келью.
Когда двери кельи растворились, мрачная картина предстала глазам императора. Весь пол и стены до половины были обиты траурным сукном. У левой стены виднелось большое распятие; напротив — длинная деревянная скамья, вся черная. Горевшая лампада тускло освещала это суровое жилище аскета. При входе схимник пал пред распятием, читая молитву, и оборотясь к императору, сказал: «Государь молись! и государь положил три земных поклона. Схимник взял потом крест, прочел отпуск и осенил его крестом. Разговаривая с митрополитом, Александр тихо спросил, где спит схимник, ибо постели не было видно. Митрополит указал на место перед распятием Но схимник, услыхав ответ митрополита, поправил его: «Нет, государь, и у меня есть постель, пойдем я покажу тебе ее» — и, встав, провел государя за перегородку. Там на столе Александр увидел черный гроб, в коем лежали схима, свечи, ладан и все погребальные принадлежности. «Смотри, сказал схимник, Государь! указывая на гроб, вот постель моя, и не моя только, а постель всех нас; в ней все мы, государь, ляжем, и будем спать долго!... Государь! я человек старый и много видел на свете, благоволи выслушать слова мои. До великой чумы нравы в Москве были чище, народ набожнее, но после чумы нравы испортились, в 1812-м году наступило время исправления и набожности; но после войны нравы еще больше испортились. Ты, Государь наш, должен еще больше бдеть над нравами. Ты сын православной Церкви и должен любить и охранять ее. Так хощет Господь Бог наш!»... Засим взявши у него благословение вышел из его кельи вместе с митрополитом (Подробное описание путешествия государя императора Александра Павловича в Таганрог, Крым, по Кавказским горам... - М., 1829).