С 1823 по 1826 годы Чаадаев путешествует по Европе. Конечной остановкой выбирает Швейцарию. Однако с самого начала отъезда его планы постоянно меняются, быстро начинает ощущаться нехватка денег, и тянет домой. За годы пребывания на Западе Чаадаев побывал в Англии, Франции, Швейцарии. Заграничное путешествие внесло существенные изменения в его духовную жизнь. На родину в это время его стало тянуть сильнее. В Италию он ехал уже с намерением не осматривать всю «страну очарования», а отправиться через Милан и Венецию в Вену, а оттуда уже в Россию. Рассчитывая в два месяца объехать Италию, из Милана Чаадаев поспешил во Флоренцию.
По прибытию во Флоренцию Чаадаев узнает, что его старый петербургский друг Николай Тургенев находился здесь два месяца назад проездом в Рим и Неаполь, путешествуя по Италии после лечения на карлсбадских и мариенбадских водах. Тотчас же он пишет ему и предлагает непременно встретиться: «Любезный Николай Иванович. Мне сейчас сказали, что вы были здесь тому месяца два назад, а отсюда поехали в Рим и Неаполь… Скажите, где можно нам будет свидеться? Напишите ко мне, когда где вы будете; так как я шатаюсь по свету без всякой цели, то могу приехать куда прикажете… На возвратном пути не заедете ли еще раз в Рим? – Могли бы поболее побыть вместе».
В ответ Тургенев, получивший-таки это письмо, писал 14 февраля 1825 года из Неаполя: «Какое удовольствие для меня, любезнейший Петр Яковлевич, найти, по возвращении моем из Сицилии, здесь письмо ваше! Я никак не полагал быть так близко от вас. Будучи в Карлсбаде, расспрашивал о вас у русских, приехавших из Парижа. Но ничего не узнал обстоятельного. Наконец молодой Корсаков (или Чертков, не помню), которого я видел на минуту во Флоренции, сказал мне, что видел вас в Швейцарии. Как бы то ни было, вы теперь в Италии и будете к страстной неделе в Риме, следственно, я вас увижу. Вот уже 10 месяцев как я странствую. Был в Карлсбаде и Мариенбаде. Потом поехал сюда. Прошедший месяц провел в Сицилии. Теперь с неделю живу здесь и к страстной неделе или setimana santa буду в Риме. Здоровье мое начало порядочно поправляться только с Рима. Во Флоренции я не мог жить без лекарской помощи. Теперь здоров и приписываю это отчасти К<арлс>баду и М<ариен>баду и отчасти роду жизни, праздной, впрочем, и совсем не забавной. Будучи r Италии, смотрю на картины и т. п. Что же здесь иначе делать? Но не могу сказать, чтобы это меня очень занимало. Ал. Дм. Чертков может засвидетельствовать вам рвение и усердие, с которыми я таскался по церквам и монастырям Флоренции, чтобы видеть картины, фрески и пр. Самое лучшее в этих походах было для меня общество Черткова и он более остался в моей памяти, нежели Вазари, St. Giovanno и даже великий Микель Анж, которого он так не жалует. Если Ч<ертков> еще во Фл<оренции>, то скажите ему от меня усерднейший поклон. Письмо ваше от 6 февраля, вероятно, нового стиля. Вы пробудете во Фл<оренции> 6 недель. Следовательно, в половине марта оттуда отправитесь в Рим. Я также еду отсюда между 15 и 20 марта в Рим. Там увидимся».
Чаадаев, рассчитывая на встречу с Николаем Тургеневым, приехал в Рим в середине марта 1825 года и поселился в гостинице «Европа». 19 -го марта он написал брату в Россию: «Я в Риме. Слава богу, здоров». В те дни выяснилось, что в той же гостинице проживает еще один русский, дожидающийся Тургенева. Это был вышедший отставку по здоровью и теперь путешествующий по Европе полковник лейб-гвардии Финляндского полка, владимирский дворянин Михаил Фотиевич Митьков. 26 -го марта 1825 года из Неаполя почтовым дилижансом в Рим приехал Николай Тургенев. В «Вечном городе» он уже бывал дважды и хорошо знал Рим.
Из дневниковых записей Тургенева следует, что в те весенние недели в «Вечном городе» они с Чаадаевым беспрестанно спорили о ситуации в России. Возвращаясь после прогудки из Ватикана , они обычно заходили в гостиницу к Чаадаеву и долго обсуждали новости о новых перестановках при русском Дворе из привезенных Чаадаевым из Флоренции газет.
А еще Тургенев, Чаадаев и Митьков много катались по Риму верхом. Вот запись Тургенева от 30 марта: «Вчерашнее утро было, конечно, одним из приятнейших в моей жизни… Прочитав газеты, я встретил Чаадаева и пошел к нему. В 12 часов мы сели все трое на лошадей и поехали мимо Траяновой колонны на Форум. Смотрели на прелестные его развалины. Объехали около Колизея, отчасти под его огромными арками. – «Скифы ездили по Колизею», – заметил Чаадаев».
12-го апреля 1825 года, за два дня до отъезда из Рима, Тургенев записал в дневнике: «Теперешнее мое пребывание в Риме будет для меня особенно памятно. Я прожил здесь с лишком две недели, ездя, ходя с таким человеком, каков Чаадаев, по развалинам Рима. Кроме приязни давнишней, общество его для меня весьма дорого и по его умному разговору, по вниманию, которое он обращает на все предметы физические и нравственные».