Бульк.
– Ванда! С ума сошла? – злой и мокрый Тиш вынырнул из воды, – Я тут переживаю за неё, а она убить меня решила!
– Ой, дурной какой, – мавка заливалась смехом, – убила я бы тебя точно по-другому.
Ратша, пропустившая момент падения, сразу поняла цепочку событий. Сестра и с ней поворачивала такие шутки.
– Ванда, смотрю, ты уже окрепла, – обратилась к сестре, – Пора и тебе искупаться.
Девушка была слишком занята насмешками над Тишем, чтобы заметить на лице Ратшти опасную ухмылку.
Бульк. И Ванда оказалась рядом с другом.
– Так и знала, что к тебе спиной стоять нельзя! Только не думай что тебе это сойдёт с рук! – не прекращая веселья, обратилась к Ратше.
– Не-а, сестрица, я на бережку вас подожду. Вымещай свою дурь на Тише.
– Вот спасибо, удружила. Плавать с этой психопаткой. – возмутился парень.
Тиш попытался отплыть к берегу, как Ванда запрыгнула к нему на спину:
– А развлекать меня кто будет?
Друзья ещё немного провели на речке, вдоволь повеселились, обсохнув, направились к логову мавок.
Обычный путник, никогда не видел жилища мавок. Вся лесная тварь, предпочитала скрываться от людского взора. Первым человеком, кто увидел их дом, был Тиш. Это единственное воспоминание, что осталось в его голове, из жизни до мавок.
Он помнил себя совсем маленьким. Таких ещё крестьяне не брали с собой на поле, но будь то ребёнок знати, его непременно бы уже обучали письму. Конечно, родной, своей семьи Тиш не помнил. Но хорошо помнил, как после долгих скитаний в одиночестве, он забрёл в самую глушь леса, где даже солнечные лучи, остаются в кронах деревьев, не в силах осветить дорогу внизу. Ноги его уже не несли. Мальчик был голоден и слаб. Он присел, облокотившись о дерево и просто, без сил, уснул.
Разбудило Тиша, прикосновение холодной руки, к его лбу. Открыв глаза мальчик увидел беловолосую женщину, в длинных светлых одеждах. Это была старейшая мавка – Тира. У него снова закрывались глаза. Следующее воспоминание – его несёт крепкий мужичок, правда ростом он был не сильно выше мальчика. Окончательно проснулся Тиш, уже в деревянном домике, на мягкой подстилке. Рядом стояла целая корзина яблок и кувшин молока. Во рту было сухо. Мальчик сходу выпил больше половины кувшина. Оглядевшись, он понял, что находится в доме один. Поднявшись на ноги, он как можно тише, подобрался к окну. От увиденного у Тиша перехватило дыхание: за окном был целый город, строения которого начинались с самой земли, и простирались аж до верхушек бесконечно высоких деревьев. Это были небольшие домики, соединенные между собой мостиками. Внизу кипела жизнь – маленькие люди носились в ежедневных заботах, кто стругал из древесины доски, кто занимался приготовлением пищи, кто-то носил большие камни, явно превышающие размеры самого человечка. К сожалению Тиш находился высоко и не мог подробно разглядеть маленьких людей. Посмотрев в сторону он заметил трех красивых девушек, которые сидели на ветке, явно что-то увлеченно обсуждая. Девушки, показались ему обычных, человеческих размеров.
Таким было его первое воспоминание о новой жизни. Сейчас же, это место было единственным привычным, для Тиша домом. К слову, сама троица, жила на краю поселения. Избушка Тиша стояла на земле, а наверх шёл мостик к домику на дереве, принадлежащему сёстрам.
– Тиш, ты принёс что то новое с ярмарки? – крикнула из окна Ратша, – нам нужно принарядиться. Мы идём к людям.
Парень частенько ходил в людские селения, и привозил подругам что-то из одежд, или безделушек.
– Лови! – он подбросил свёрток с вещами на второй этаж, – выдвигаемся после полудня.
Через пару часов, компания, направилась в сторону людского города.