«Что мне твоя полуторка! — думал Кузьма. — Механика, механика надо!» Он шел по длинной неосвещенной улице, свернул в темный переулок с деревянным забором. В передней комнате дома для приезжих, где обычно записывали командированных, спали на лавках люди. Белый клуб морозного дыма вкатился с улицы, кто-то из спящих чертыхнулся, остальные заворочались.
Кузьма прошел в свою комнату. В ней было жарко, пахло керосином, на постелях, разметав руки и ноги, храпели приезжие. За столом сидел корреспондент газеты. Кузьма посмотрел на пустую кровать, снятую Сидоровым, и покачал головой: вот уже два раза он ездил с кузнецом в райцентр, и оба раза Сидоров напивался.
— В вашем колхозе есть комсомольцы и молодежь? — спросил корреспондент.
— Есть, — ответил Кузьма, снимая валенки.
— А комсомольское звено есть? — загораясь, спросил корреспондент.
— Пока еще нет.
— А я вот был в колхозе Героя Советского Союза Чистякова, там уже есть.
Больше он ни о чем Кузьму не спрашивал. Он еще долго писал, потом быстро разделся и погасил свет.
Сразу же черное окно посинело, в нем появилось небо, усыпанное крупными звездами, бледная стена на той стороне улицы. Неожиданно за окном остервенело залаяла собака. Ей помогала вторая. «Гоу! Гоу! Гоу!» И тут же раздался испуганный голос прохожего. Потом все стихло, как будто человек и собаки затерялись в ночи. Со станции донесся гудок маневрового паровоза, отрывистый, сердитый: «Туп-туп!». Кузьма стал уже засыпать, когда внизу гулко хлопнула дверь, и весь дом вздрогнул. В коридоре послышались грузные сбивчивые шаги, неясный, вполголоса, разговор, и все стихло у дверей.
«Сидоров», — решил Кузьма. Дверь осторожно отворилась, в комнату вошли двое.
— Тут моя кровать, сбоку, — шепнул кому-то кузнец, — раздевайся.
— Сидоров, зажгите свет! — громко сказал Кузьма.
На несколько секунд наступила тишина.
— Не спишь, Кузьма Иваныч? — заплетающимся языком спросил Сидоров. — Я сейчас зажгу… в один момент… это мы сейчас.
Вспыхнула и тут же погасла лампочка, опять зажглась и опять погасла.
— Товарищи, кто играет со светом? — раздраженно произнес корреспондент.
— Это ничего… это…
Наконец лампочка зажглась, осветив комнату. Сидоров, щурясь, снял шапку и, слегка покачиваясь, прошел к Кузьме. У дверей стоял незнакомый мужик в черном замасленном полушубке с забинтованной рукой.
— Понятно, — хмуро поглядев на кузнеца, сказал Кузьма. — Ложитесь спать!
— Ничего тебе не понятно, Кузьма Иваныч, ни-че-го! Ровным счетом ничего! Кто такой человек, думаешь, стоит? — Сидоров самодовольно усмехнулся, хотел выпрямиться, но его качнуло.
— Ложитесь спать, Иван Владимирович, завтра поговорим…
— Нет, ты мне ответь, Кузьма Иваныч, — выпрямившись, сказал кузнец и поднял вверх согнутый палец: — кто такой, думаешь, человек стоит? Не знаешь? А это самый нужный нам человек… Не кто иной, как механик. Ме-ха-ник! — Сидоров радостно посмотрел на председателя колхоза.
Механик, набычившись, не спуская с Кузьмы глаз, подошел.
— Галактионов, — сказал он дрожащим басом, подавая левую руку. — Пользуйтесь случаем, движок будет, как пить дать.
Кузьма сел. Ему начинал нравиться оборот событий. Сидоров продолжал:
— Ты не серчай, Кузьма Иваныч… Конечно, было малость выпито, но сам понимаешь, в таком деле без этого нельзя. К тому же пятнадцать километров пехтурой отмахали… из самой эмтаэс. Но зато — механик!
— Откуда? — нахмурился Кузьма.
— Из эмтаэс… пятнадцать километров, как зубилом, отрубили.
Кузьма пристально рассматривал Галактионова. Механик поежился и взглянул на Сидорова.
— Если ты насчет цены, Кузьма Иваныч, — не понимая, почему так неприветлив председатель, пояснил кузнец, — так ты не сомневайся. Мы договорились, — картошкой там, хлеба немного… у него, вишь, семья, ребята, к тому же…
Кузьма глубоко вздохнул:
— Идите в МТС, Галактионов. Сегодня Емельянов вызывал Сокола на бюро.
— Так у него ж бюллетеня! — взмахнул руками Сидоров. — Он не то, чтобы сбежал или как там… никаких… — и замолчал, видя, как председатель строго взглянул на него.
— Пора, наконец, научиться понимать простые вещи, — отрывисто сказал Кузьма. — Если механик может работать у меня, значит, может работать в МТС. Все! Разговор окончен.
— Это так… — несколько растерянно произнес Галактионов. Он поднялся со стула, сбросил с отвислых, как у Тараса Бульбы, усов растаявший лед и, глухо буркнув: — Будьте здоровы! — вышел из комнаты.