На троих
– …Вот и подошёл к концу ежегодный благотворительный вечер. Спасибо всем, что смогли выкроить время и собраться здесь с нами, – громогласно подытожил свою и без того многословную речь Сущий Мик.
Изуку пьяно покачнулся и икнул. Он едва держался на ногах, хоть и выпил, наверное, не так уж и много. Лицо его раскраснелось, а глаза так лихорадочно блестели, что Очако завороженно глядела в них и никак не могла отвести взгляд. Ей казалось, что она вот-вот провалится в эти огромные чёрные зрачки и будет там плескаться в океане из шампанского, а пузырьки будут игриво щекотать ей кожу. Она глупо хихикнула.
Дрожь пробежала по телу, будто Очако, и правда, окунулась в шампанское, но то, скорее говорил алкоголь, который был у неё внутри. Бокал, а, может, и пара бутылок, плескались в пустом желудке и кружили голову до безобразия. Наверно, поэтому ей так хотелось подойти к Изуку поближе и, обхватив его лицо руками, упереться лбом в его лоб. Ей казалось, что так она точно сможет нырнуть в его бездонные зрачки и найти там истину. Быть может, и кое-что ещё.
– Эй, круглолицая! Сюда смотри.
Очако вздрогнула и нехотя перевела взгляд на Кацуки. Он, как и Изуку, пошатывался и едва ли мог назвать себя трезвым. На его лице читалось раздражение.
– Мы с Деку поговорили, – сказал он, еле ворочая языком.
– И стали лучшими друзьями! – радостно воскликнул Изуку, услышав своё имя.
На мгновение взгляд его прояснился, будто Мидория не выпил ни капли алкоголя, но затем всё вернулось обратно, и он, казалось, забыл даже, о чём шла речь. Взъерошив свои и без того растрёпанные волосы, он попытался разгладить на себе смявшуюся рубашку, но сделал только хуже. Складки стали ещё больше, а пятно от шоколада размазалось по белому вороту.
Следивший за этим Кацуки хмыкнул и поджал губы. Сам-то он был в отличном виде. Его выглаженная белая рубашка идеально облегала подкачанное тело и скрывалась в брюках, не создавая столько небрежных складок, как у Изуку. Очако не могла отвести глаз. Теперь ей очень хотелось подойти ближе к Бакуго и осторожно провести пальцами по его животу. Ей стало вдруг стало так интересно, нащупает ли она через плотную ткань кубики пресса.
– Ты ничего не забыла? – Кацуки сам подошёл ближе и теперь стоял рядом с Изуку ровно напротив неё.
Она попыталась вспомнить, что могла забыть, но в голове почему-то крутилась лишь заводная песня, которую она услышала сегодня на рингтоне у Мины, и ничего больше. Хотелось броситься в пляс, подпевая припеву на незнакомом языке, и ни о чём не думать.
– Очако! – воскликнул Кацуки. – Харе плясать.
Очако распахнула глаза и уставилась на парней. Она и не заметила, что начала танцевать. Хихикнув, она спросила:
– А что я забыла?
Парни переглянулись, и Очако показалось, что между ними проскочила искра. Ей вдруг показалось, что они стоят так близко друг к другу, что вот-вот поцелуются. Она снова хихикнула и тут же прикрыла рот ладонью. Ох, если Кацуки узнает, о чём она думает, он точно взорвётся от раздражения. А вот Изуку, наверняка, широко улыбнётся, немного покраснеет и скажет, что ради неё готов и на это.
– Ой, – выдохнула она, кажется, начиная что-то вспоминать.
Вроде в начале вечера она сказала им, что не ответит ни на чьи чувства, пока Кацуки с Изуку не станут ближе друг к другу. Ей, и правда, было сложно выбрать – она любила их обоих. Изуку – своей нежной и ранимой стороной души, а Кацуки – той, что жаждала ярких, порой даже, на грани разумного, ощущений. И ей очень не нравилось, что отношения между двумя дорогими ей людьми всё никак не налаживались.
Мутным взглядом Очако быстро осмотрела зал и поняла, что он постепенно пустел. Герои, студенты геройских факультетов и люди из администрации и полиции один за одним покидали мероприятие. Шум разговоров постепенно стихал, но в голове по-прежнему, будто гудел рой пчёл. И раз уж все расходились, то и Очако пора было отправляться домой, если ей, конечно, не хотелось выбирать между Изуку и Кацуки прямо сейчас. Да ещё и при свидетелях.
– Мне нужно домой, – моментально всё осознав, сделала попытку увернуться от разговора Очако.
– Я провожу! – тут же воскликнул Изуку и подхватил её под локоть.
– Это я её провожу! – прорычал Кацуки и взял её под другой локоть.
– Вы можете проводить меня вдвоём, – выпалила она, даже немного протрезвев от испуга.