После года изучения таинств йоги он добился одного: постиг, что "Я" значит "Я". И это "Я" совершенно отлично от остального мира, неизменно, несокрушимо. А для людей он овладел лишь искусством проникать сквозь стены, если они преграждали ему дорогу.
Спустя несколько дней Чакраварти очутился у собственного дома. Была ночь, светила настоящая луна. Томясь сомнениями, что же кроется за знакомыми стенами, он подошел ближе, он решил испытать еще раз свое могущество. Но ему показалось, что дом снова овладел им, взял над ним верх.
Тень Чакраварти ползла по стене, и вот он всем телом навалился на неподатливые кирпичи. Но стена не расступилась. Напрасно он разбил в кровь себе лоб, пытаясь одолеть преграду.
И вдруг Чакраварти почувствовал нежные объятия жены, приник лицом к ее волосам.
— Это тоже оказалось неправдой, — простонал он, — я не научился даже простому искусству проникать сквозь стены…
— Любимый, — успокоила его жена, — ты же видишь, что они не разделяют нас. Моя любовь открывает перед тобой все двери. Зачем же огорчаться? Остерегайся одного: как бы день за днем не возносить между нами во сто крат худшие стены — невидимые.
И, воссоединенный с нею, он понял: то, что даровано ему судьбой, то, чему завидуют подчас даже боги, — отнюдь не пыль сандалий.
Он хорошо сделал, что послушался зова, ибо сейчас знал уже наверняка, что любовь проникает сквозь стены и для нее не существует преград, если только ее дарят и принимают как бесценное сокровище.
Перевод В.Борисова ("Звезда", 1962, № 12).