========== Глава 28 ==========
— Должен быть другой вариант. — повторил Томас уже, наверное, в миллионный раз. Майя тяжело вздохнула.
Как только все проснулись, Галли устроил собрание. У него уже был готов план, как им попасть прямо в центр ПОРОКа. Как он сказал, Лоренс уже давно мечтал отомстить им за всё, но его вечно останавливала нехватка людей или средств. Кроме того, Лоренс уже был не в том состоянии, чтобы понимать, к чему конкретно он идёт — ему главное прибить к чертям ПОРОК. Поэтому все его люди, как бы сильно они его не поддерживали, старались оттянуть момент возмездия.
Ключом плана была Тереза. Они видели её вчера в главном здании. Она работала там все эти полгода, уже наверняка узнала и увидела всё, что им нужно и не нужно. Но Томас категорически отказывался от этой идеи.
И всех это несказанно бесило.
— Ты ведёшь себя как маленький ребёнок. — произнёс Лукас.
— А вы думаете, она станет помогать нам?
— Я не собираюсь спрашивать у неё разрешения! — гаркнул Галли. — И не понимаю, почему ты собираешься так с ней церемониться. Если я правильно понял, ты, по идее, должен мечтать прострелить ей голову.
— Я что-то не поняла, это та девица, что предала нас? Та тварь? — Бреда бросила на Томаса убийственный взгляд. Тот сложил руки на груди, медленно вздыхая.
— А она мне нравится. — Галли усмехнулся, но его комплимент Брендой остался незамечен.
— Что происходит, Томас?
Тот отвёл глаза. И в этот момент Майя поняла, настолько же права была Райли. Сама брюнетка стояла в стороне, почти с ужасом глядя на их разборки, изредка бросая сочувственные взгляды на парня.
— Ты просто боишься за свою подружку. — негромким, холодным как лёд голосом сказал Ньют и перевёл взгляд на друга. Вот только что-то в этом взгляде было не так… — Ты явно затеял всё это не только ради спасения Минхо, так?
— Что… — растерялся Томас. — Ты о чём?
— О Терезе! — почти крикнул в ответ блондин и, не сводя глаз с Томаса, стал медленно шагать в его сторону. Брюнету же оставалось непонимающе пятиться. — Это из-за неё Минхо сейчас нет с нами! У нас наконец появилась возможность вытащить его, а ты не хочешь из-за неё? — оба парня замерли — Томас оказался уже практически прижат к стене. — Она всё ещё дорога тебе. Признай это.
— Нет, я…
— НЕ ВРИ МНЕ! — Ньют один рывком сократил и без того ничтожную дистанцию между ними, впечатывая брюнета в стену. Шоколадные глаза Ньюта горели яростным огнём, как будто пытающимся прожечь Томаса насквозь. Майя видела, что его трясет. Но от гнева ли?
— Не смей. Врать. Мне. — сквозь зубы процедил Ньют.
И опомнился. Отшагнул, тяжело дыша, заморгал (он за всё это время ни разу не моргнул!), растерянно метаясь взглядом. И другим, тихим и слабым голосом, произнёс:
— Я… Прости. — повернулся к ним. К Бренде, что, сдерживая крик, прижала ладонь к губам, к нахмурившемуся Галли, к удивлённому Фрайпану и настороженным Хорхе и Лукасу. К ней. — Простите.
Будто прячась от взглядов, Ньют насупился, сглотнул и медленно пошёл прочь из комнаты. Майя уловила, что он снова держится за свою руку.
Руку…
И это взгляд. Полный ужаса от самого себя, то резкое пробуждение, та совершенно не-Ньютовская злость на пустом месте, налитые кровью глаза…
Прежде чем кто-либо успел сказать хоть что-то, Майя вылетела вслед за другом, чувствуя, что сердце обливается кровью.
И она уже не видела и не слышала, как Бренда остановила Томаса, шагнувшего было вместе с ней, и негромко сказала:
— Не надо. Пусть она сама.
Она нашла Ньюта на крыше. В том самом положении, в каком она сама была несколько часов назад. Когда Ньют держался от неё на расстоянии.
Парень даже не шелохнулся, хотя прекрасно слышал, что она пришла. Он не сводил сощуренных от яркого солнца глаз со стен перед ним.
Майя неспешно — ноги как будто с каждым новым шагом наливались свинцом, притягивались к земле, срастались с ней — подошла к нему и, ничего не говоря села рядом. Ньют выпрямился, прочистил горло.
— Надеюсь, Томас не…
— Рука. — перебила его Майя и не узнала собственный голос. Грудь словно сдавили тиски, мешающие говорить. — Покажи мне свою руку.
— Я…
— Покажи. — она хотела бы, чтобы голос звучал твёрдо, но получилась мольба. Отчаянная мольба, предвещающая страшное.
Ньют поджал губы и нехотя протянул ей правую руку, отворачиваясь в другую сторону. Майя взялась за неё, мучительно оттягивая секунды, задрала рукав замшевой куртки, цветом похожей на глаза блондина, когда он улыбается. Тиски сжались с такой силой, что весь воздух разом исчез из лёгких. Предплечье Ньюта всё было изшито тонкими, чернильными нитями. От запястья выше, к локтю, извиваясь, шла набухшая чёрная вена, похожая на ветку дерева, от которой в разные стороны тянулись другие веточки, чуть тоньше, а из них другие и другие…
Голова пошла кругом. Перед глазами всё вдруг стало расплываться, из-за чего все нити слились в одно растекающееся по коже клеймо. Заражён. З, а р, а ж ё н.
— Как долго?
— Вчера вечером первые приметы были.
— Значит, ночью ты уже был болен. — кивнула самой себе девушка, пока в душе что-то медленно, но верно рушилось.
— Майя…
— И ты правда думал, что сможешь это скрыть? Ты…
Ньют замялся, высвобождая руку.
— Отодвинься лучше… Не факт, что у тебя есть иммунитет, ещё заразишься… — пробормотал он, одёргивая рукав обратно.
— А мне плевать. Слышал? Плевать. Потому что ты от меня какой-то Вспышкой не отвяжешься. Я тебя ни за что не оставлю, и не важно: больной ты, здоровый или вообще еле еле душа в теле. Ты мне обещал быть рядом, несмотря на любое дерьмо, в любых обстоятельствах и при любом раскладе, так вот знай, что и я буду. И если уж подохнем, то подохнем тоже вместе.
— Майя, мы не женаты.
— Но, если ты ещё помнишь, мы друзья! И я не позволю тебе преспокойненько ждать своей смерти, не надейся даже. Я не хочу терять тебя. И я сделаю всё, чтобы ты остался.
— Как я и думал. Сейчас все побросают всё, займутся мной, а как же Минхо? Это его сейчас ПОРОК для чёрт знает каких опытов использует, не меня! Сам разберусь, не маленький.
— Конечно все будут заниматься тобой, потому что, дурья башка, людям вокруг на тебя не плевать! Про Минхо никто не забудет, если мы задумаемся о том, что ты болен. Не строй ты из себя героя. Никому не нужна победа, в результате которой мы теряем самых близких людей. Такая победа паршивей поражения… Не отталкивай меня сейчас. Да, я знаю, мне не понять, через что тебе приходится проходить сейчас, но я хочу помочь.
Ньют горько усмехнулся.
— Если это вообще возможно…
Майя прикусила язык, сдерживая слезы. Врать, в надежде поддержать было просто нелепо. Но вдруг сейчас там, в ПОРОКе, прямо в эту секунду Тереза, которую они совсем скоро увидят, нашла лекарство?.. Вдруг?
Она вспомнила Уинстона, как ему было плохо тогда в Жаровне, какими мучительно долгими казались ему минуты и как он мечтал о смерти. Вспомнила шизов из торгового центра, из туннеля, их дикие кровавые взгляды, изрезанные тела и плешивые головы. Ньют не должен стать таким.
Беда так долго ходила вокруг да около, и вот она здесь. И она наконец не понимает, а в полной мере чувствует всю их обречённость и немощность. Ведь ничего сделать нельзя.
Ей захотелось прижаться к Ньюту, почувствовать, что он, а не чудовище, растущее внутри него, всё ещё здесь, рядом с ней, показать, что и она будет до самого конца рядом. Поплакать в конце концов. Но он же не позволит…
— И всё-таки не говори никому, хорошо?
— Ты думаешь, никто не догадывается?
— Пусть догадываются, но не говори. Майя я прошу тебя, просто сделай хоть раз то, что я прошу. Надо будет, я сам всё скажу.
— Я… Хорошо.
С плеч Ньюта как будто свалилась тяжелая гора, он выдохнул.
— Спасибо. Мне нужно сделать кое-что, оставь меня. Пожалуйста.
В руках у него мелькнула подвеска — они с Майей нашли её среди прочего барахла внутри парохода. Майя хотела её выкинуть, а Ньют забрал себе — сказал, вещица прикольная. Кулончик представлял из себя небольшую металлическую скляночку на потёртой верёвке. А Майя ещё тогда отшутилась, что будет свои любовные письма под сердцем у себя носить…