— А вдруг Ньют прямо там… Как мы можем ему помочь? Почему он не остался?
— Он должен помочь Минхо. — отдать долг, как говорится. — Томас знает, он рядом, он не позволит, чтобы с ним что-то случилось.
Он вернётся.
— С такой вещью как Вспышка невозможно договориться, Персик. Мы просто пытаемся отсрочить неизбежное.
«Как только спасём Минхо, эта дрянь меня изнутри сожрёт. Ты бы знала, каких сил стоит ей сопротивляться…»
Майя зажмурилась, до щемящей боли закусывая губу. Об этом нельзя думать. Они обязательно что-нибудь придумают. Блондинка поглаживала подругу по голове, и ей вспомнился их прошлый разговор о Ньюте. Сдержать усмешку не получилось.
— И всё же, тогда мы с тобой обе были правы…
— Что? — переспросила Райли, поднимая голову.
— Нет, ничего. Где наш Ковбой? — Майя резво поднялась на ноги. Хандрить сейчас точно не время.
Лукас подходил к отведённой им роли гораздо ответственнее, чем девушки. Но, заметив Майю, он, по своему обыкновению, улыбнулся и отложил блокнот, в котором, как Майя успела заметить, была пометка: «21:37. Прибыли»
— Ты чего сидишь тут всеми брошенный?
— Ну, а вы меня что-то и не зовёте.
Майя с одобрением кивнула.
— Правильно, молодец, научился. Расскажи мне что-нибудь весёлое, а то я скоро от тоски усохну.
— Рассказать тебе о моём дедушке Джо, у которого огромная лошадиная ферма и что до всего этого я жил там и готовился стать первоклассным наездником? — глаза Лукаса лукаво заблестели.
— Держу пари, ты даже роды у лошади принял.
— Разумеется, а жеребёнка назвал Холли.
— Решил мне подыграть?
— Разумеется, мэм. — и он поправил на голове воображаемую шляпу. — Вам бы очень пошли ковбойские мотивы. Ах, представляю, как вы милы в свете костра…
— Воу, полегче. — рассмеялась блондинка. — Я и так неотразима, а при костре ты бы и вовсе рассудок потерял.
— Не могу не согласиться.
Майя чуть потупилась, отвела взгляд, чувствуя себя одновременно странно уютно и жутко неловко под покровом тёплых Лукасовских улыбочек. Необъяснимо сдавило грудь, ладони вспотели, во рту пересохло. Как же сильно болит голова!
— Почему ты издеваешься надо мной? — спросил Лукас серьёзно.
— Ты позволяешь. — негромко ответила она.
Тут к ним подошла Райли, сжимая в руке рацию.
— Лукас, запиши: Фрайпан уже на месте, Бренда тоже, иммунов всех освободили…
— А что Ньют? — перебила её Майя обеспокоенно. Лукас нахмурился.
— Не знаю, они не сказали. Но, кажется, они разделились. — Райли закусила губу.
Майя рвано вздохнула. Чёрт, это же не входило ни в чьи планы. Всё будет хорошо. Всёбудетхорошовсёбудетхорошо.
— Меня другое волнует. — подал голос Лукас. — Где Лоренс? Ни его, ни его людей лично я не видел с самого утра.
— Давайте найдём хоть кого-нибудь. Это ожидание убивает меня. — сказала Майя и прицепила изредка похрипывающую рацию к поясу джинсов. — Лично я и перекусить была бы не против. Надеюсь, они нас не пошлют.
Коридоры были подозрительно пусты. Ничего не было слышно, свет везде выключен, и ни одной живой души. Майю это сразу насторожило. Они медленно, озираясь по сторонам, дошли до комнаты самого Лоренса, но так никого и не встретили. Главаря тоже не было.
— Куда все подевались? — пробормотала Майя, разглядывая оранжерею Лоренса и тут заметила за окном мигающий яркий свет, как будто от множества зажжёных факелов.
— Смотрите!
Райли и Лукас подбежали к ней. Окно было тонированное, ничего, кроме блёклых очертаний невозможно было разглядеть, но этого хватило, чтобы понять, что что-то случилось.
— Пойдём к ним?..
— Не надо, Райлз. Мало ли что. Вернёмся, а заодно предупредим наших, чтобы поторапливались. Не нравится это мне…
Тут Майю буквально сбил с ног сильнейший удар по голове. Резким движением ей заломили руки за спину, пнули коленом в живот и прежде, чем она успела опомниться, поволокли из здания. Живот болезненно ныл, от боли перед глазами всё немного расплывалось, ноги еле слушались, но захватчиков это, похоже, не интересовало — стоило ей замешкаться, как её грубо подталкивали вперёд, чуть ли не сшибая. Лукаса и Райли вели рядом с ней, у первого из губы бордовой лентой текла кровь.
Их вывели на улицу. Майя оказалась права — весь город вывалил на улицу, держа в руках ярко зажжённые факелы. Они сбивались в кучи, выглядывали из-за обвалов домов, сидели на балках, что некогда были потолками и крышами. Пламя факелов, костров настолько близко находились друг к другу, что на короткие мгновения огонь сливался в единый и вздымался ввысь, плевался искрами, вылизывал грубую кожу людей. В ярко-оранжевом свете их лица, искаженные ненавистью, светились, словно посланники самого Ада, торчащие из глыб арматуры и провода стали приходить на кривые руки зараженных, искалеченные, пытающиеся схватить, разорвать. В душном воздухе стоял запах пота, грязи, копоти и сжигаемого мусора.
Троицу довели до торчащего из земли покосившегося фонарного столба, толкнули спиной к камню и крепко привязали — невозможно было даже попытаться шевельнуться. Тогда, когда их наконец оставили в покое Майя увидела Лоренса.
Шиз, надев на лысую голову капюшон, так что его изуродованное лицо было скрыто почти целиком, медленно, прихрамывая прошёл мимо них, смерив безумным взглядом, подошёл к грузовику, заставленному какими-то небольшими коробочками и бидонами и, не без помощи своих помощников, забрался на кузов. Жители города приветственно загоготали, тряся своими факелами без малейшего страха спалить соседа.
Но Лоренс снял капюшон и толпа, ужаснулась. Майя же, у которой было такое чувство, будто её внутренности взбили блендером, а об голову разбили тонну кирпичей, почувствовала желание проблеваться.
— Не бойтесь. — громко начал Лоренс. Его голос отразился от голых стен. — Да, я не красавчик. Но мы все знаем, кто меня таким сделал. Наши главные враги. Те, что прячутся, как крысы за этими стенами.
Толпа зашумела почти восторженно.
— У них там есть прозвище для таких, как мы… — быстрый взгляд на них. — Не так ли? Они зовут нас шизами. Ну, а я считаю, что они — подонки! Эту войну начали они, когда заперлись в своём райском уголке! Но сегодня мы её закончим. Идите за мной. Идите за мной, и мы покажем им людей, о которых они решили забыть! Они посчитали, что мы недостойны того, чтобы быть счастливыми, они спрятали от нас лекарство и ждут, пока мы все тут передохнем! Они, — он указал на Майю, Райли и Лукаса. — Они посчитали, что нас можно использовать. Они надеялись нас обмануть. Вы правда думаете, что иммуняки станут о нас думать? Мы все обведены вокруг пальца! ПОРОК держит у себя под сердцем лекарство от всех наших бед, а иммуняки, в жилах которых течёт то, чего мы все лишены, вытирают о нас ноги, думая, что ничего им за это не будет!..
— Закрой рот, псих! — не выдержала Майя. — Что ты несёшь? Через пару часов сюда вернутся ребята и принесут тебе то, что тебе так нужно, мы же договорились!
Блондинка почувствовала, как Райли тихонько взяла её за руку. Лоренс усмехнулся и обратился к людям.
— Вы это слышали? Разве можно верить в такую помощь? Нам не нужна помощь и обращения такого мы терпеть не будем. Мы — люди, и это наш Город. ПОРОК ответит за всё!
Вой толпы сдавил мозг, как Ворота Лабиринта. Майя еле подавила в себе отчаянный крик.
— А они… — его глаза вновь столкнулись с глазами Майи. — Я ведь предупреждал. — снова повернулся к фанатикам. — Их кровь наполнена иммунитетом, который они получили незаслуженно! Пролейте её, иссушите, уничтожьте! И это будет символом нашей власти, справедливой власти! Мир должен наградить достойных!
От общей гудящей толпы отделился огромный, как шкаф, мужик, сжимающий в руке сверкающий нож. Пока люди, не прекращая вопить, хватали ружья, пистолеты и взрывчатки, он направился прямо к ним. Лоренс в последний раз окинул их равнодушным взглядом, и машина, на которой он стоял, тронулась и повела за собой одичавшую толпу прямо к стенам. Те несколько человек, что остались около них, медленно, как волки на охоте, приближались.