Потом говорил еще один механик-водитель, Докетов.
— Я тоже неоднократно встречался в боях с фашистскими молодчиками. Правильно говорит Федоров! Надо смелее наступать, не надо бояться их. В общем, от имени коммунистов нашей первой роты заверяю партийное собрание, что будем драться в первых рядах и беспощадно уничтожать фашистскую нечисть.
Последним выступил начальник политотдела Полукаров. Его слова проникали не только в сознание, но и в сердце каждого коммуниста.
— Да, именно здесь, в Сталинграде и под Сталинградом, решается теперь судьба нашей Отчизны. Этот город на своем веку повидал многое. Здесь в свое время ратники Серебрянского разгромили османских завоевателей и крымских татар. Тут встречали струги Степана Разина и слышали боевой клич Емельяна Пугачева. О великий волжский бастион разбились белоказачьи банды Мамонтова и Краснова. Сталинград станет непреодолимым утесом и для гитлеровских полчищ. Уверен, что сталинградская земля окажется для них могилой.
Когда группа командиров, возглавляемая подполковником Агафоновым, возвратилась с рекогносцировки, комбриг подытожил:
— Вы все убедились, что степь изобилует холмами. Между ними много мелких и глубоких балок, оврагов, промоин. В большинстве склоны их отвесные. Это, с одной стороны, хорошо: удобно укрываться от авиации и танков противника, накапливать силы для ударов. А с другой — будет трудно при атаках. Преодолевать эти естественные препятствия придется обходными маневрами. Не пойдешь же колонной по дну оврага.
Командир бригады отыскал глазами своего помощника по хозяйственной части капитана Зубца, спросил:
— А как вы думаете использовать местность? И где воду будете добывать?
— Тылы, штаб и боевую технику придется сосредоточить под отвесными склонами балок. Что касается воды... Подвезем из населенных пунктов и из ближайших речек,— ответил капитан.
— Хорошо,— согласился комбриг.— И насчет воды верно, колодцы рыть некогда. Да и не дороешься тут... Таким образом, балки и овраги для нас — и защита и препятствие. Вывод: надо умело использовать их защитную сторону и умело преодолевать, когда окажутся препятствием.
Атака началась на рассвете 5 сентября после небольшой артиллерийской подготовки. Танки рот старших лейтенантов Гоголева и Веселова, освободившись от маскировки, с автоматчиками на бортах один за другим вышли из укрытий и, развернувшись в линию, ринулись в направлении села Ерзовка.
Степь закачалась. Изрыгая огонь, ожили холмы, овраги, балки. Загорелась степная трава, все вокруг моментально заволокло едким сизым дымом. Сопротивление врага с каждой минутой становилось ожесточенней. Автоматчики спрыгнули с танков и короткими перебежками, вместе с бойцами 120-й десантной дивизии, побежали за машинами. Однако по мере усиления вражеского огня их продвижение постепенно замедлилось, и вскоре они залегли. А танкам без пехоты ох как нелегко!..
— Хитров, стой на месте! Я — к пехотинцам! — крикнул младший лейтенант Магомед Гаджиев и выскочил из танка. Пробежав несколько десятков метров назад, он увидел политрука роты мотострелкового батальона бригады Галактиона Тимофеева. Гаджиев знал его хорошо. При встречах они всегда в шутку приветствовали друг друга своеобразным манером: "Галактион, ну что тебе пишут из дома? Как живут?" — "Живут в моей Чувашии так же хорошо, как и в твоем Дагестане",— отвечал другу Галактион.
Но теперь им было не до шуток.
— Галактион! Да мы же без вас как железные мишени. Давай поднимем людей. А то перещелкают всех, как сусликов.
Гаджиев высоко поднял пистолет.
— Братцы, наши танки впереди! За мной, впе- ре-е-ед! — И побежал к своему танку.
— Ура-а-а! Впере-е-е-ед!— закричал Тимофеев и бросился вслед за другом.
Несколько десятков бойцов, ведя огонь на ходу, побежали за ними, тут же обогнали танкиста и своего политрука. Гаджиев пробежал с пехотой метров двести, оглянулся, чтобы узнать, идет ли за ним его машина. Оказалось, стоит далеко сзади. Мгновенно вернулся к танку.
— Решили загорать?! — набросился он на механика-водителя.
— Шарахнули по левой гусенице мерзавцы! — Хитров зло выругался, швырнул на землю танкошлем и потянулся к борту за кувалдой.
— Мигом орудовать, а то далеко отстанем"— залезая в башню, поторапливал экипаж командир. — Откуда стукнули?
Хитров с башенным стрелком Турой Нарбитаевым и стрелком-радистом Николаем Гвоздевым уже возились с гусеницей.