— Я вас просила только помочь.
— Да пожалуйста, пожалуйста, — Митя первым направился к дому.
Бэн постоял еще, посмотрел на Тошу, вставшую в позу выжидания — руки скрещены на груди, нога за ногу, — и тоже пошел вслед за другом.
Открыла им Таська, она оказалась совсем одна. Старшие Катковы полным составом уехали к сыну в больницу. Открыла она не сразу, Митя долго барабанил в стекло веранды, прежде чем внутри появилась длинная нескладная фигура.
— Здравствуйте, — поздоровалась сразу с обоими Таська.
Вспухший нос, слипшиеся, торчащие туда — сюда ресницы и красные прожилки в белках глаз выдали, как Таська коротала свое одиночество.
— Привет, — поздоровался Митя. — Мы узнать, что про Васю там слышно.
— Заходите, — пригласила девочка, шмыгнув носом и поправляя ногой сбившийся на пороге половик, — Чаю хотите?
— Давай, — переглянувшись с Бэном, согласился Митя, хотя только что налился почти под завязку. — Чай кстати будет, мы принесли тебе тортик.
Таська молча покивала и пошла ставить чайник. Митя с Бэном тут же прильнули к окошку посмотреть, чем занимается Тоша.
Их подруга делала странные вещи. Она вышла из — под навеса, где когда — то стоял мотобайк и подошла к ограде, у которой оканчивались Дубки со стороны овражка. Встав к ограде спиной вплотную, Тоша, словно пацан, отмеряющий ширину дворовых футбольных ворот между двумя штангами — кирпичами, засеменила от ограды короткими "лаптями", приставляя пятку к носочку.
— Во дает, — удивился и восхитился Бэн. Митя смолчал, он не знал, что и думать.
Тоша тем временем провела в отмеренном месте на земле черту носком кроссовки и, согнувшись, двинулась от этой отметки параллельно ограде поселка к общей стороне участков.
— Что — то ищет, — прокомментировал Бэн. — А утром, пока ты спал, вообще чудеса творила. Во — первых, вскочила ни свет ни заря. Я проснулся — ты спишь, а ее нету. Я походил, походил по участку, крыжовник подъел, пока никто не видит. Кислый, зеленый. Тут она появилась и сразу стала что — то подсчитывать. Вычисления делала какие — то палочкой на дорожке и даже чертеж рисовала, Я подошел, а она…
— А где ваша девочка? — звеня чашками и чайными ложками, появилась на веранде Таська. — Уехала?
— Она придет, она сейчас придет, — быстро развернулся спиной к окну Митя, стараясь закрыть собой побольше прозрачной площади стекла.
— А как же торт без нее?
— Это ничего, пусть опоздает, — успокоил хозяйку Бэн. — Она торта больше всех съела.
— Так как там Вася? — спросил Митя, усаживаясь за стол.
— Я не знаю, — ответила Таська и сразу опять шмыгнула носом, маленькая слезинка выкатилась из уголка глаза. — Он такой хороший. — Она быстро села, пряча глаза в ладони. — За что его?
— Тась, Тась, — испуганно засуетился Митя. — Кончай слезы лить. Подумаешь, морду набили. Меня тоже так били, вон Бэн скажет, верно? В Парке культуры.
— Ну, — подтвердил Бэн. — И меня после футбола. И ничего. Живы. А я тоже в больнице валялся с сотрясением мозга. И у Васи, наверное, то же.
— Оклемается, — успокоил Митя. — Что это за мужик, которого ни разу не били.
— Да — а, он такой хороший, — заладила одно и то же Таська. — За что его?
— Да ни за что, — объяснил, как мог, Митя. — Всегда так бывает.
— Нет, — не захотела она соглашаться. — Его за то, что папа ходил к тому, кто украл мотобайк. К твоему другу.
Митя даже закрыл на мгновение глаза, так ему стало сложно.
— Тась, — сказал он, — если это так, то он мне не друг. Только в этом все — таки надо разобраться. И я разберусь. Обещаю, что разберусь.
— Не надо, а то еще и вас побьют.
— С Бэном — то? Да он каратист.
— Мить, кончай, — попросил Бэн, который хоть и вправду когда — то добрался до красного пояса, но уже Оросил всякие занятия любым видом спорта. — Давайте лучше чай пить. Ты торт — то попробуй, — предложил он конкретно Тасе.
— Ой, я же еще не принесла чайник.
Пока Таська бегала за чайником, пришла Тоша.
— Ну? — спросил Митя.
— Чего? — спросил Бэн.
— После, — буркнула Тоша, но не утерпела: —
Я, кажется, что — то знаю.
Но что знает, не сказала. Появилась с чайником Таська, и стали пить чай второй раз за утро. Выпив по чашке, узнав, когда собиралась вернуться Тасина мама, оставив два последних куска "Рыжика" Катковым, вышли на улицу.
— Ну? — опять спросил Митя. — Что ты узнала? Он все время чаепития поглядывал на Тошку, а она дважды показала ему язык.
— Колись, Ангелевская, что ты знаешь? — призвал Бэн к откровенному разговору.