В партийные и комсомольские организации поступили сотни заявлений с просьбой принять в свои ряды. К началу наступления партийная и комсомольская организации нашего полка значительно возросли. А значит, возросло число воинов, которые в атаке пойдут первыми.
И слова у воинов не расходились с делом. Когда настал час расплаты, врагу был нанесен сокрушительный удар.
Высокий моральный настрой воинов, их идейное убеждение ярко выразил младший командир В. К. Пономарев, героически погибший в бою 21 августа. Накануне наступления он написал в своей записной книжке:
Настал час! Долгий период времени я ожидал той минуты, когда мне собственной рукой придется громить неприятеля. Но вот пришел час, когда по указу нашего Рабоче-Крестьянского Правительства, по воле Партии нам выпала великая честь - разгромить зарвавшихся самураев...
Нет большего счастья, как защищать и бороться за мирный труд рабочих и крестьян всего СССР, за культурную, радостную жизнь нашего 170-миллионного народа.
Эту честь я оправдаю полностью. Я, как отделенный командир, как комсомолец, отдам все силы, а если нужно, и жизнь для того, чтобы полностью разгромить врага. Пусть знают агрессоры, что я люблю свою Родину, свой народ, что я верный патриот своей Родины, ибо защищаю интересы нашего народа, Правительства и Партии.
Идя в бой, я знаю, что я не одинок.
Не одинок потому, что наш 170-миллионный народ настолько любит свою Родину, что в любую минуту готов прийти на помощь для полного и окончательного разгрома японских самураев{26}.
Пусть не очень гладко написаны эти строки. Но без волнения их читать нельзя. Они раскрывают душу советского воина, его чаяния, думы, его готовность отдать за счастье Родины самое дорогое - жизнь. Прочитав записи героя, К. Симонов написал, на мой взгляд, очень хорошее стихотворение, посвященное памяти погибшего в бою В. К. Пономарева, и назвал он его Записная книжка. Я позволю себе привести несколько строк из стихотворения:
Прочли мы священные эти листки.
Читали их скорбно и жадно. Товарищ!
Порукою - наши штыки,
Что мы отомстим беспощадно!
Так и произошло на самом деле. Когда настал час расплаты, дорогой ценой заплатили самураи за смерть молодого воина.
С огромным воодушевлением готовились к предстоящей операции монгольские патриоты, и в частности бойцы 6-й монгольской дивизии, которая занимала оборонительные позиции левее нашего полка. Должен сказать, что цирики монгольской Народной армии сражались храбро, действовали самоотверженно. Я уже упоминал о них, сейчас хочу рассказать более подробно.
Нелегко приходилось личному составу 6-й кавалерийской дивизии. Соединение несло значительные потери от налетов японской авиации. Причина заключалась в следующем. К сожалению, в то время еще сильно было у монголов влияние религиозных предрассудков. По существовавшим канонам буддийской религии, земля считалась священной, копать ее было нельзя. И цирики соблюдали этот закон. В ходе боев они иногда совсем отказывались окапываться. Командиры, хотя многие из них и учились в наших военных школах и даже академиях, а следовательно, в большинстве своем были свободны от предрассудков, не проявляли достаточной требовательности. Лишь постепенно, благодаря разъяснительной работе, которую вели советские военные советники, цирики стали понимать свои ошибки.
В целом же надо отметить, что монгольские воины были надежными союзниками. Их бесстрашие в бою, лютая ненависть к агрессорам являлись хорошим залогом успеха в бою. Хотелось бы на конкретных примерах показать, как сражались с врагом наши боевые друзья.
Памятны для меня встречи на земле Монголии в боевой обстановке и позже, после победы, с Лодонгийпом Дандаром. Примечателен его путь. Он поведал мне о нем во время одной из теплых дружеских встреч.
Когда Дандар достиг призывного возраста, мать, провожая его на службу, сказала: Высоко держи, сынок, честь нашей Родины! Он крепко запомнил этот наказ. В первый же год службы в эскадроне показал себя одним из лучших воинов. Командование заметило способности цирика и направило его в Советский Союз, в Тамбовское кавалерийское училище. Через три года молодого лейтенанта назначили помощником начальника штаба 22-го кавалерийского полка, а в боях на Халхин-Голе Дандар уже был командиром 17-го кавалерийского полка. Под его руководством полк геройски дрался с врагом.
Утром 28 мая 1939 года большая группа пехоты противника, поддерживаемая сильным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем, перешла в наступление на полк Дандара.
- Без моей команды не стрелять! - приказал своим бойцам Дандар.
Подпустив японцев на близкое расстояние, он скомандовал:
- Огонь!
На вражескую пехоту обрушился град пуль. Она залегла и по-пластунски начала продвигаться вперед, Тогда Дандар вскочил на коня и скомандовал:
- За мной!
Неудержимой лавиной понеслась на противника монгольская конница. Засверкали клинки, и враг, не выдержав удара, побежал. После этого боя полк назвали героическим полком.
Бои становились еще более ожесточенными. Полку Лодонгийна Дандара приходилось в течение одного дня по нескольку раз отражать атаки японцев, ходить в контратаки, и всякий раз он одерживал победу.
Вскоре Дандар стал командиром дивизии. Имя командира-патриота окружено в Монголии славой. Подвиги Лодонгийна Дандара отмечены высокой наградой. Ему присвоено звание Героя Монгольской Народной Республики.
У хорошего командира, говорят, и хорошие подчиненные. Так оно и есть на самом деле. В полку Дандара что ни воин, то герой. С большим теплом и восхищением рассказывал мне Дандар о пулеметчике Олзвое, одном из любимых своих бойцов. Жизнерадостный, ловкий, находчивый, Цендийн Олзвой быстро и четко выполнял приказы командиров. Тихий и застенчивый, в бою с врагами он был неустрашим, умел в самой тяжелой обстановке находить выход из любого положения. Воин отлично знал пулемет и мастерски владел им.
Однажды Олзвою поручили прикрывать огнем ручного пулемета переправу своего подразделения через реку Халхин-Гол. Не один самурай нашел могилу от меткого и губительного огня отважного цирика. Был и такой случай, когда Олзвой вел бой против целой роты японцев и вышел из неравной схватки с врагами победителем. Он был не только умелым пулеметчиком, но и отважным разведчиком, никогда не возвращался из разведки без важных донесений пли языка. Как-то Олзвой вместе со своим помощником Лундээжанцаном проник в расположение японской артиллерийской части, взял в плен часового и захватил стереотрубу.
Когда друзья хвалили Олзвоя за его подвиги, он отвечал: Ничего героического я не совершал. Просто, как солдат, действовал по приказу своей Родины. В историческую летопись сражения в районе реки Халхин-Гол вписано имя Героя Монгольской Народной Республики Цендийна Олзвоя.
В боях с японцами прославился политрук батареи артиллерийского дивизиона 6-й кавалерийской дивизии Лувсандоржийн Гэлэгбаатар. Он показал себя способным политработником, отзывчивым начальником, мужественным и храбрым воином.
11 мая 1939 года 6-я кавалерийская дивизия была поднята по тревоге и получила задачу совершить марш в район реки Халхин-Гол. На третий день, находясь на марше, Гэлэгбаатар получил радостную весть: у него родился сын. На первом же привале он написал короткое письмо жене: Я жив и здоров. Безгранично рад сыну. Если погибну за Родину, ты одна вырастишь его.
В ночь на 28 мая японцы начали наступление. Дивизия вступила в бой. Артиллеристы Гэлэгбаатара метким огнем уничтожали неприятеля. Под напором превосходящих сил врага дивизия была вынуждена отойти на более выгодный тактический рубеж. Гэлэгбаатар получил задачу с десятью бойцами прикрыть отход частей. Он обратился к бойцам: Товарищи! Не отступать ни на шаг! Мы отвечаем за судьбу дивизии!
В течение четырех часов десять отважных пулеметчиков во главе с Гэлэгбаатаром отбивали яростные атаки противника и уничтожили более 200 вражеских солдат и офицеров. Но силы были неравными. Враг продолжал наседать. До последнего патрона, до последней капли крови горстка храбрецов отстаивала священную землю Монголии и не отступила ни на шаг, до конца выполнив свой воинский долг. Погиб политрук, погибли и его товарищи по оружию.