Ночью, (точнее, даже ещё поздним вечером, уже после затихания Колизея) я понял, что эта ночь станет настоящим испытанием для моей психики. Вчерашняя моя победа и убийство моего противника не так повлияло на меня, как гибель Греки. Ведь мы с ним, практически - уже подружились… Можно сколько угодно демонстрировать свой несгибаемый характер для окружающих, но, если он не сгибается, то, скорее всего, просто сломается при превышении нагрузки.
Возникло дикое желание напиться. И я уверен - стоит только намекнуть охране, как алкоголь тут же найдется. Вот только... Это явно не выход. Да, возможно это поможет сохранить рассудок в эту ночь, но... Вон Дон так же сломался. И его усиленно спаивают, не давая вынырнуть из пьяного дурмана. Хочу ли я себе подобной участи? Вопрос риторический.
Была бы здесь Сова, она одним бы своим присутствием давала бы мне опору. Словно якорь, не дающий сорваться мне в водоворот безумия. Но её тут не было. И, с одной стороны, это и прекрасно, что она сейчас в безопасности и у своих-наших, а, с другой стороны, сам я чувствую, что могу потеряться в собственных мыслях и комплексах в эту ночь. Что же делать?
Хотя... Если алкоголь отпадает, то что мешает мне воспользоваться правом потребовать от охранников ещё чего-нибудь? Например, бабу. Тоже знатный антидепрессант. По любому, же у них должны быть профессионалки. Вон у Мосла парочка, блондинка и брюнетка днюет и ночует. Пусть и мне приведут. Раз уж грехопадение с малолетками уже произошло, то не вижу смысла и дальше вести жизнь монаха. А хороший секс определенно может вставить мне мозги на место.
Постучав по двери я озвучил появившемуся Сиплому своё «скромное» желание. Тот лишь хмыкнул и сказал, что посмотрит, что тут можно сделать, и испарился. Я же сел ждать. Ждать пришлось довольно долго. Не меньше часа. Чёрная депрессия за это время опять начала запускать холодные и скользкие щупальца в мою душу. Так что, когда заскрежетал засов моей коморки, я только обрадовался. Хоть какая-то живая душа рядом.
Дверь распахнулась и Сиплый издевательски учтиво посторонился, приглашая войти ко мне в комнату... Хиросиму?!
Гибель Греки, оказывается, ударила по психике не только мне. Девчонка, ещё не до конца отошедшая от собственного боя, была потрясена куда сильнее. У меня всё-таки и опыт (пусть и не самый приятный в этой сфере) и возраст (ну, не четырнадцать мне, на самом-то деле), да и здесь уже на стадионе на начальных этапах меня весьма поддерживало соседство Совы. Все остальные же (ну, за исключением Мосла) сидели в своих камерах поодиночке. А это тот ещё удар по психике.
Так что если я просто заказывал себе проститутку в "номер", то Серафима же конкретно просила у тюремщиков возможности переночевать именно со мной. Ей просто было страшно оставаться одной. Ну, может, и не страшно, всё-таки Сима храбрая девочка, а, скажем, невыносимо. Сиплый же, скотина, решил объединить оба наши желания. Ну и сэкономить на проститутке, не без того, конечно. Выполнять-то пожелания гладиаторов ему было приказано, а вот бюджет ограниченный. Так что заказывать профессионалку пришлось бы ему из своего кармана. А тут - раз, и выкрутился.
А Сима ещё, к тому же, находилась под сильным впечатлением от меня, именно как от мужчины. Этому способствовали и мои вчерашние рассказы, про мою нереальную крутость (ну, я, конечно, не так рассказывал, но, при желании, всё это вполне можно было и как хвастовство интерпретировать) и, самое главное, мои к ней прикосновения. Позавчера, когда я ей делал массаж, я ни о чём таком, честно говоря, и не думал... (Хотя нет, подумывал, но так... Чисто гипотетически.) Главное было - успокоить девчонку, находящуюся на грани срыва. И я этого добился. То, что при этом она испытала сильнейшее сексуальное возбуждение - было чисто побочным эффектом. Но она-то об этом не забыла. Даже несколько расстроилась, когда я совершенно не стал искать никаких вариантов для продолжения.
Так что всё у нас в итоге прошло на удивление гладко. Сима, как уже было сказано, была далеко не девочкой и, даже порой, бравировала тем, что жила в своем интернате регулярной половой жизнью, как бы аж не с двенадцати лет. Вот и тут, будучи старше меня минимум на год, и, куда как, в этом плане опытнее (ну, по крайней мере, она так считала), Хиросима была уверена, что будет моей учительницей и проводником в мире секса. Пришлось её разочаровать.
Нет, опыт у неё действительно был. Но весьма убогий, по моим меркам. Ну чему могли её особо научить такие же как она сама, пацаны из её интерната? Как говорится: торопливо всунул, вынул и пошел? Ну, не совсем так, конечно, но что-то близкое к этому. У меня же опыт интима был не только более обширен, но и куда более качественен. Так что "показывать класс", как она выразилось, пришлось ни ей, а мне.