– Если я созову хозяев и гостей, – продолжил Бенц, – и при всех сдерну с тебя это уродство, покажу твое смазливое личико – будет тогда вера твоим словам?
– Не надо! – пискнула Росита.
– То-то же! С этого бы и начинала!
– Дик, – вкрадчиво произнесла спандийка, – договоримся по-хорошему. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Я тут всем погадаю и тихо-мирно уйду, а?
Бенц молчал, и девушка поспешно добавила:
– Если хочешь, я во время гаданья скажу хозяевам про тебя что-нибудь хорошее.
– Так договориться можно, – кивнул Дик. – А я, когда отсюда выйду, расхвалю твое гаданье. Но вношу поправку курса: никуда ты отсюда тихо-мирно не уйдешь!
– Почему?
– Да потому, что ты, гадюка подколодная, едва перешагнешь порог – сразу побежишь к эдону Манвелу.
– Я?! Дик, что ты такое говоришь?
– А про мой приход в ваш домик ему чайки накричали? Собачонка соседская натявкала?
Росита чуть помолчала, а затем спросила неуверенно:
– Да как мне остаться-то? Я не гостья. Погадала, получила деньги – и пошла вон...
– Они собираются разойтись засветло. Вот и скажи хозяйке или хозяину, что самое верное гадание – на рассвете, с первыми солнечными лучами. Не мне учить тебя вранью. А я уйду затемно.
Росита медленно кивнула:
– Пожалуй, это я сумею.
– Тогда слушай. Споешь хозяевам романс о том, что лучший жених для их дочери – барон Лансио ду Арте.
– Что еще за барон? Откуда он взялся?
– Из поместья возле Сьерра-Тахо.. Ну, это я.
– О боги, Старшие и Младшие! Дик Бенц, ты рехнулся?
– Угу, уже и сам так думаю...
* * *
Вернувшись в столовую, Бенц воздел руки к потолку и заявил сгорающим от любопытства гостям:
– Невероятно! Она читала прошлое, как по книге. И столько сказала о будущем...
Тут он бросил взгляд на хозяйскую дочку, с подчеркнутым смущением отвел глаза, вернулся на свое место за столом и. не дожидаясь, пока подойдет слуга, налил себе вина.
9
Я принял, как святыню, в руки
Ее, закрытую фатой,
И весел – были тихи звуки,
И челн – был призрак над водой.
Она не молвила ни слова
И не явила нам лица,
Но громче ропота морского
Стучали сильные сердца!
(В. Брюсов)
Пока гости по одному выходили в голубую гостиную и возвращались оттуда, преисполненные изумления и восхищения, Дик вовсю ухаживал за эдонетой Хасинтой, не забывая при этом поглядывать на большие напольные часы.
Когда время приблизилось к полночи, Дик перевел разговор на прелестный обычай спандийцев – разводить на плоских крышах цветы.
Дамы оживились, наперебой принялись рассказывать, какие цветы растут в их «поднебесных садиках».
Эдонета Хасинта произнесла застенчиво:
– Наш «садик» не очень хорош, но оттуда просто волшебный вид на море. Особенно в лунную ночь, это просто сказка!
«Умница!» – воскликнул про себя Бенц.
Судя по довольной улыбке, скользнувшей по губам хозяйки, эдона Мирита подумала то же самое.
– В нашей жизни так не хватает сказки! – сказал Дик нежно. – Хотел бы я хоть одним глазком увидеть с вашей крыши луну над заливом! Может ли скромный гость попросить вас, эдонета, стать его проводницей?
– Ах, надо спросить маменьку!
Эдона Мирита (которая уже побывала у гадалки и выслушала намеки на счастье, грядущее от Сьерра-Тахо) сочла просьбу гостя скромной и приличной. Лишь строго сказала дочери, чтобы та возвращалась через несколько минут и обязательно набросила мантилью – ведь наверху холодно!
* * *
Шлюпка зависла у края крыши. Сидевший на корме пожилой леташ явно нервничал (и Бенц вскользь понадеялся, что его волнение не передастся лескату). На мрачном лице Сайхата даже в лунном свете можно было прочесть, что он уже потерял остатки терпения и готов прорваться в дом, снося на своем пути все живое и неживое.
Эдонета Хасинта от волнения закрыла лицо мантильей. Девушка не ответила на быстрые, жаркие слова халфатийца, но вцепилась в его руку обеими руками, и жест этот ни в коем случае нельзя было истолковать как «ах нет, верните меня домой, к маме!»
По правде сказать, у Дика шевелился на душе червячок: а вдруг Сайхат – хитрый мерзавец? Похитит девушку и продаст в рабство... а он, Дик, выходит, сообщник негодяя? Но при взгляде на халфатийца он успокоился. Этот парень свою подружку не отдаст никому и ни за какие пряники!