- Нет, он ждёт, что застывшая на грани слабой нерешительности женщина преодолеет последний рубеж скепсиса и первая шагнёт навстречу огненной буре.
Лера обескураженно обернулась, вопросительно выгнув брови:
- Мы всё ещё обсуждаем сюжет картины?
- А ты как думаешь? - загадочно усмехнулся Стас.
Лера думала, что она не настолько отличалась от героини холста, как полагал изначально девятый номер. И, судя по всему, он тоже заметил очевидное сходство светловолосых красавиц, потому как позволил некоторым противоречиям влиться в безмятежный поток его лирических рассуждений.
- Может, невзирая на стихийно-безрассудные порывы её трепетного сердца, женщина ведёт внутреннюю ожесточённую борьбу с неодолимым зовом рассудка? - задалась вопросом девушка, вновь обратив пытливый взор в сторону пестрящего нежностью красок портрета.
- А вдруг её капитуляция станет лучшим моментом в её жизни? - ответил вопросом на вопрос "аквамаринец", - Она не узнает, если не попробует. Так и застынет на непреодолимой черте между манящей фантазией и серой, ничем не примечательной действительностью и погрязнет в нескончаемых муках, если не пойдёт на пугающий риск.
- Ты не отступишься от своего, верно? - измождённо сдавая оборонительные позиции, поинтересовалась Лера.
Стас молча сомкнул жилистую руку вокруг её тонкого запястья и, подтолкнув девушку к квадратной пилястре, прижал её спиной к прохладному гипсу. Прежде чем Лера успела как-то воспротивиться или возразить, мужчина накрыл её пересохшие от предыдущих дебатов губы с такой звериной жадностью и ненасытностью, что керамогранитные плиты пола разом исчезли из-под ног, и теперь девушка обречённо летела в разверзнувшуюся пропасть, где бушевали громы, молнии, землетрясения, штормы, бури, вихри, ураганы, вьюги, взрывы.
Её дрожащие ладони отчаянно упирались в его мускулистую грудь, чтобы оттолкнуть бессовестного наглеца, но, вопреки мысленным мольбам Леры, бунтливые пальцы расслабились, ослабели и безвольными лианами обвили его широкие плечи, притягивая ближе. Под натиском нахлынувшего блаженства её веки опустились.
В мыслях девушки проносился настырный строй бессвязных оскорблений и проклятий. Она обзывала Стаса скользким гадом, отъявленным подлецом и законченным мерзавцем... И всё же как он здорово целовался.
С каждым неистовым движением губ, Лерин разум накрывала невообразимая путаница и настигал запредельный хаос.
Настырные ладони Архипова скользили вниз по спине, прокладывая опаляющие следы от прикрытых спортивным топом лопаток, будто их совсем не разделяла плотная ткань одежды, до обнажённой поясницы, выжигая кожу до раскалённых углей. От проведённых девушкой когда-то границ остались лишь горстки мёртвой золы. Недомолвки, отговорки, предлоги и уловки осыпались осенними листьями. Неизбежная истина оголилась до предела.
Окончательно заглушив грозный протест совести, Лера вызволила из навязанного правилами плена свою настоящую сущность и с неукротимой дикостью природы углубила поцелуй. Голодно. Одержимо. Исступлённо. Неутолимо. До потери пульса. До помутнения сознания. До утраты ориентиров. До перегорания предохранителей. До срыва тормозов. До тупого онемения. До рассыпания в пепел. До небесного возрождения.
Могучий гул вбежавших с улицы спортсменов эхом прокатился по залу. Руки Стаса по-хозяйски легли на ягодицы девушки, и он лениво оторвался от Лериных губ:
- Большой облом.
- С днём рождения!!! Шеф - ты лучшая!!! ВВ - ван лав!!! - вопили "аквамаринцы", хохоча во всё горло и с чередой отрывистых хлопков откупоривая бутылки шампанского.
- Вам не предписан вообще никакой алкоголь, - возмутилась Лера, порываясь покинуть укромное укрытие, но нападающий прихватил девушку за талию и впился ртом в её шею, вылавливая шершавым языком бурные толчки крови через бешено пульсирующую жилку:
- Раз в десять лет можно.
- Прекрати, - вздрогнула Лера, испуганно распахнув дымчатые глаза, - они сейчас нас увидят.
- Вряд ли. Мужики на стадии "мегарасколбас и туса до утра". Они ничего не заметят, даже если у них под носом проскочит кабан, - хрипло выдал Стас, зацеловывая её скулы.
- Пожалуйста, - взмолилась Лера.
Если девятый номер самолично не прекратит эту сладостную пытку, то она не сумеет вовремя вынырнуть из головокружительного водоворота пробудившихся чувств и подвергнет опасности свой и без того шаткий авторитет в кругах привередливых футболистов.