Прикусив напоследок мочку её левого уха, мужчина раздражённо прорычал и отошёл от девушки, предоставляя ей возможность удалиться из романтического убежища раньше него. Не раздумывая ни секунды, Лера выбежала навстречу резвящимся подопечным, которые долгими глотками пили игристое вино прямо из горла и забавлялись проворными догонялками, суть которых, очевидно, заключалась в стремлении облить друг друга жидкостью стоимостью от тридцати тысяч рублей.
- Что, ваша хвалёная программа развлечений закончилась? - осадила Лера проказничающее стадо из десяти игроков.
- Нет, дальше "караоке на высокой скорости", - с ребяческим задором отозвался Максим.
Рассевшись по двум новейшим малиновым кабриолетам и отправив самых трезвых из развесёлой компании Антона и Кирилла за руль, именинница и её преданные "аквамаринцы", от которых слишком быстро отделился зазвездившийся капитан, поехали кататься по окрестностям вечернего города под громыхающую на всю округу магнитолу. Вручив наставнице вместо праздничного колпака хрустальный трампет для льющегося розовато-оранжевой рекой "Dom Perignon" и миновав три улицы со скоростью двести километров в час, подвыпившие гуляки затянули знаменитые песни, которые непременно присутствуют в плейлисте уважающего себя и свою аудиторию ди-джея:
- Еде-е-ем, еде-е-е-ем в сосе-е-едне-е-е-е село-о-о на дискотеку-у-у!
- Мама Люба, дава-а-ай, дава-а-ай, дава-а-ай! Мама Люба, дава-а-ай, дава-а-ай, дава-а-ай!
- Мали-и-и-инки, Мали-и-и-и-инки, такие вечеринки, зелёные тропи-и-и-инки, где тихо и свежо-о-о!
- Люби меня-я-я, люби-и-и, жарким огнё-ё-ём, ночью и днё-ё-ём, сердце сжигая...
- Зацепила меня-я, ослепила меня-я, до порога довела-а-а, а любви не дала-а-а!
- За-а-автра в семь двадцать две-е-е, я буду в Борисполе-е-е!
- Про белые ро-о-озы, жёлтые тюльпа-а-аны, сибирские моро-о-озы, танцы странные, и снова ночь седа-а-ая никак не отпуска-а-ает меня!
Наоравшись вдоволь русских хитов последнего тридцатилетия и натанцевавшись до стёртых пяток у лесного озера, куда по приглашению "аквамаринцев" в социальных сетях подъехали их вторые половинки: невеста Глеба гимнастка Полина Скворцова, стройная подтянутая женщина двадцати-четырёх лет с роскошными медно-русыми локонами, опускающимися чуть ниже поясницы, глазами густого оттенка зелёного папоротника, ровным вытянутым носом, пухлыми губами, то и дело складывающимися в безукоризненную белозубую улыбку, и выразительными скулами на сияющем безграничной энергией лице, грациозной осанкой, прекрасными манерами и флуоресцентным платьем ниже колена, словно с художественной точностью природы прорисовывающие идеальный портрет Первой леди; тридцати трёхлетняя владелица успешного бара и по совместительству жена Матвея по имени Вера, женщина с яркой неординарной внешностью, широкими скулами, стремительно переходящими в заострённый подбородок, томным взглядом глаз оттенка грозового неба, уголки которых печально тянулись вниз, насмешливыми коралловыми губами, узким продолговатым носом, градуированным каре средней длины с чёлкой-шторкой, вызывающе искрящейся насыщенным рубином с интенсивно-огненными переливами; супруга Эльдара Афият, двадцати семилетняя певица и настоящая восточная красавица адыгейского происхождения с длинными густыми волосами оттенка чёрного тюльпана, сплетёнными в две пушистые косы, дугообразными бровями, большими манящими глазами цвета беззвёздной ночи, вокруг которых расстелился махровый ковёр тёмных ресниц, классическим носом, черешневыми полными губами.
Вера оказалась образцовой душой компании, которая поднимала всем настроение искромётным юмором, поддерживала любой вид веселья и танцевала так, будто вертела орбиту планеты на среднем пальце, наплевав на мнение и восприятие окружающих, поэтому Лере не составило особого труда сдружиться с жизнерадостной и простой в доску гостьей. Полина, в отличие от кружащейся среди опьяневших футболистов женщины, с достоинством королевской особы пригубила половину бокала шампанского и держалась на порядочном расстоянии от безумств, учинённых беспечными "аквамаринцами". Её отстранённость и демонстративное нежелание идти с тренершей команды на тесный контакт, вынудили Леру прибиться к госпоже Джабаровой. Афият излучала скромность и спокойствие и ни на мгновение не отходила от широкоплечего супруга, на фоне которого казалась маленькой и хрупкой статуэткой, укутанной в пестрящие красками ткани традиционных одеяний. Но при этом женщина была приятна в общении и не предпринимала попыток избежать Лериной компании, с удовольствием ведя с ней непринуждённые и далеко не глупые беседы.