- Бунтарям ещё двадцать кругов! - скомандовала девушка, посвистев в висящий на груди свисток.
Футболисты дружно выругалась, прежде чем ускорить беговой темп. При этом они продолжали протяжно кряхтеть, шумно пыхтеть и жалобно стонать. Когда жалостливые стоны "аквамаринцев" переросли в плаксивый вой измученных капризами безжалостной владелицы рабов, Лера проявила излишнее милосердие и выделила подопечным три минуты отдыха. Скучковавшись у невысоких ограждений, мужчины облегчённо выдохнули. Некоторые безжизненными трупами повалились на изумрудный газон. Другие же кинулись обтирать вспотевшие участки лица и тела заранее вывешенными мокрыми полотенцами. Стас же нарочно стянул с себя футболку, оголив торс древнегреческого бога. Наверное, вчерашний квест слишком впечатлил Леру, раз уж она до сих пор проводила столь высокопарные сравнения. Впрочем, и физическая форма подопечного произвела на девушку неизгладимое впечатление: каменная груда крепкой мускулатуры, подтянутый живот, стальные мышцы рук.
- Нарываешься на жёлтую карточку, Архипов, - прокомментировала девушка, подавляя волну удушливого жара, потихоньку проползшего от щёк до шеи и нырнувшего в чувствительную впадину между ног.
- Мы не под бдительным надзором ФИФА, - оправдался Стас.
- Не наглей, - сурово попросила Лера, приблизившись к нападающему, - И поверь, я страшнее любых футбольных организаций.
Отойдя на порядочное расстояние от товарищей, клянущих методику Валерии Вадимовна, которую недавно они буквально восхваляли, Стас негромко проронил:
- Тебе понравился планетарий?
- Ты его прислал? - поразилась Лера.
- А ты думала моим единственным подарком останется горячий прощальный поцелуй? Я бываю очень щедрым, - подойдя к тренерше почти вплотную, похвастался мужчина.
Чтобы избежать тесного контакта, девушка рванула в противоположную сторону и обошла собеседника кругом, увеличивая зазор между расщепляющейся на атомы собой и до безумия притягательным телом собеседника:
- Хочешь напроситься в гости, чтобы полюбоваться звёздами?
Кончики её пальцев покалывало от подавляемого доводами разума порыва провести по мощно выступающей мужской ключице, погладить обнажённую грудь, слегка зацепив упругие соски, а затем дразнящими движениями спуститься к рельефному участку у верхней линии шорт.
- В точку, - сверкнув кофейными глазами, подтвердил форвард, чем разом выловил девушку из опьяняющей пучины чересчур богатого воображения и вынудил её сфокусироваться на своём прекрасном лице, - Устроить романтические посиделки, посмотреть вместе фильм. Разве не так поступают все нормальные парочки?
- Когда ты успел записаться в кружок любознательных звездочётов и редкостных романтиков?
- Ты увиливаешь от ответа, - лукаво напомнил мужчина.
- Ты же знаешь, - вздохнула Лера, понизив тон, - для нас не определено нормальных отношений. То, что мы сделали вчера, не должно повториться. Это глупо и неправильно. Кроме того, чем больше пробуешь недозволенное, тем сильнее хочется испить его до конца.
- Разве? А мне казалось, чем дольше ты сопротивляешься собственным желаниям, тем быстрее теряешь контроль.
- Над чем?
- Над рассудком.
- Я не...
- Валерия Вадимовна! - позвал вылетевший из-под дорогостоящих трибун Удальцов, чем уничтожил жизненно важный диалог в самое неподходящее мгновение.
- Борисыч, какими судьбами? - оживились футболисты.
- У меня срочное дело к вашему новому тренеру, - признался президент клуба.
- У нас сейчас тренировка, но я...
- Пойдёмте в мой кабинет, это нечто конфиденциальное, - перебил девушку бизнесмен.
- Я не могу оставить игроков одних.
- Я созвонился с Арсением Петровичем, он продолжит без вас.
- Ладно, я соберу вещи и приду.
- Бог с ними, пошлите быстрее, - поторопил Леру Удальцов.
Ретивым жеребцом проскакав футбольный стадион, крытый бассейн и несколько кафе и ресторанов, Борис Борисович добрался до здания администрации в рекордные сроки и буквально втолкнул оторопевшую от его небывалой энергичности девушку в выполненный в минималистическом стиле кабинет.
- Что у вас за срочность?
В то время как Лера замерла у входных дверей в ожидании некоторых разъяснений, Удальцов невозмутимо присел на край стеклянного письменного стола: