Власов удивленно воззрился на него: - Не понял, ты когда жучок на парня умудрился нацепить?
- Вообще-то Горский проглотил его недавно при тебе.
- Так, погоди… Ты подменил таблетки? Как…
- Ты бы прилег, Евгений! – строго цыкнул Зед, заставив полковника замолчать на полуслове. - Вон как дрожат коленки, да и зеленый цвет лица не сильно говорит о том, что ты здоров, и бодр духом. Грохнешься еще в обморок, а мне потом перед врачом ответ держать. Давайте-ка лучше посмотрим, где наш друг сейчас, и далеко ли ему удалось уйти от пущенной по его следам погони.
***
- В кого ж ты, адмирал, такой предусмотрительный? – прошипел Горский себе под нос, всаживая в распухшую лодыжку укол.
Распотрошив аптечку и найдя в ней заветную коробочку с ампулами спасительного обезболивающего, пилот с облегчением выдохнул. Действия лекарства должно хватить часа на два. По прикидкам Алексея, за это время он сможет добраться до отмеченной в навигаторе точки, и устроить, наконец, привал. Туго забинтовав ногу и с трудом натянув обратно кроссовок, Горский медленно поднялся, придерживаясь за дерево, и сделал пару осторожных шагов. Боль немного притихла, перейдя из разряда острой в тупое ноющее покалывание, но это уже можно было терпеть.
Собрав с земли разбросанные вещи, майор покидал их обратно в рюкзак. На то, чтобы похоронить труп, времени катастрофически не оставалось. Заприметив неподалеку от поляны густой кустарник, Горский, обливаясь потом от напряжения, отволок тело старика в заросли, и насколько мог, замаскировал следы совершенного им преступления. Вот вам и плюс один в копилку обвинений… В придачу к измене заработал еще и убийство. Спасибо тебе, дед, век не забуду.
Скосив глаза на циферблат, Алексей еще больше помрачнел. Почти три часа упущенного времени, а двигаться из-за больной ноги теперь придется вдвое медленнее. Но, к сожалению, иного выхода, кроме как продолжать свой путь, у пилота не было. Оставалось только собраться с силами, да идти вперед, тихо ворча себе под нос. Забраться бы сейчас в родимый лайнер, да отбыть с Земли куда подальше, вот только кто ж меня, такого молодца, с орбиты выпустит… Как просто стать изменником, кто б мог подумать. А не послать ли этот СКФ, как Женька, к чертовой бабушке, да и вернуться к прежней жизни! Летал себе спокойно на курьерском судне, ответственность была лишь за сохранность грузов, и никаких геройских приключений, только спокойные тихие будни! Ну, и в какой момент все перевернулось с ног на голову?
***
- Конеееечно! – протяжно мяукнув, Персик захлопнул задней лапой дверь, и прошествовал в центр палаты. - О том, что Лёша наш опять в глубокой заднице, бесхвостые, меня в известность вы решили не поставить!
От неожиданно раздавшегося в тишине кошачьего возгласа трое мужчин нервно вздрогнули.
- Котяра, чтоб тебя! – раздраженно рыкнул Герман, захлопывая портативный пеленгатор. – И как давно ты здесь уже торчишь?
- Достаточно, Усач, достаточно, чтоб разобраться что к чему. На пенсию, похоже, всем троим уже пора, а то полковник лишь один засобирался. Ну и зря. Где ваша хваленая бдительность, господа? Пока на всю палату не мяукнешь, головы никто не повернет.
- А надо было не мяукать, а стучать, - устало сказал Террел, жестом призывая котенка успокоиться.
- Да ваши вопли кто ж перестучит, - насупился Персик, и вздохнув, запрыгнул к Власову на кровать. – Хоть ты мне, Женя, объясни, что происходит и насколько это все серьезно? Где Леша, почему один? Какой у вас есть план? Что делать мне? Когда…
- Не многовато ли вопросов для животного? – перебил кота Нефедов, нервно барабаня пальцами по столу. – И так башка трещит, только тебя тут не хватало!
Евгений молча положил ладонь на спину кота, и машинально стал его поглаживать. Персик тот час напрягся, и впился когтями в покрывало. О том, что кот не терпит человеческих ласк, в команде знали все. Поэтому такая несвойственная полковнику забывчивость, могла говорить лишь об одном:
- На этот раз совсем все плохо, да? – проговорил котенок, и тихонько зашипел. – Ну, вот и провели совместно отпуск...
Глава 3
Лес был густым, словно сплошная стена из елок и колючек, которая пыталась остановить пилота на каждом шагу. Ветки хлестали по лицу, оставляя на щеках и лбу саднящие царапины.